Зигзаги судьбы и любви. Ольга Ракета

дома казались ей нежилыми, они стояли большие, мрачные, лишь оконные стекла блестели в свете луны. Открыв калитку, мужчина пропустил Катю вперед. Они прошли к входной двери, Иван Данилович открыл ее (дверь была не заперта), вошел в коридор, потянув Катю за собой. Он зажег свет, поставил на пол сумки, помог девушке снять пальто, снял свою куртку, тяжело вздохнул и вошел вместе с Катей в комнату. Свет в комнате сразу зажегся, и Катя зажмурилась. Перед ними стояла пожилая женщина в ночной рубашке. Это была мать мужчины, и она молча смотрела на своего сына.

      – Мам, я дома. Вот приехал. Я там тебе яблок привез. А это Катя, она пока поживет у нас.

      – Вижу, что приехал. Помедлив, женщина так как будто и не было десяти лет разлуки, сказала;

      – Хорошо, что хоть дорогу домой не забыл. И повернувшись к Кате:

      – Катя, я Мария Никитична. Ужинать будете?

      – Катя, может попьем чай? А если хочешь, можем и хорошо поесть, мама вкусно готовит, – первая скованность от встречи прошла, и мужчины становился тем Иваном Даниловичем, которого Катя знала в поезде.

      – Как Вы скажете, – пробормотала девушка, застеснявшись.

      – Тогда пойдем, покормлю тебя, – он взял девушку за руку и повел ее в кухню.

      Кухня была маленькой, но такой чистой и уютной, и Кате было так комфортно! Она с благодарностью смотрела на мужчину и снова заплакала. Он улыбнулся, подошел к ней, обнял и тихо сказал:

      – Считай, что ты теперь дома…

      И пока Катя ела блинчики с мясом, и пила чай, мужчина, подперев голову левой рукой, все смотрел на нее и о чем-то думал. Мария Никитична вошла в кухню и сказала сыну: «Катя говорит тебе «Вы». Поэтому я постелила вам раздельно. А там смотрите сами, кровати широкие». Он усмехнулся, помахал головой: «Спасибо, мам». Поблагодарила женщину и Катя. Мария Никитична постелила им в соседних комнатах. Мужчина показал Кате обе комнаты:

      – Выбирай, где тебе больше нравится. Можем поселиться в одной, – он стоял, прислонившись к дверному проему, и с интересом смотрел на нее. Катя вспыхнула:

      – Это что, плата за приют?

      – Глупости не говори, пальцем не трону. И снова усмехнувшись и поворачиваясь к выходу, добавил, – Пока. Спокойной ночи.

      – И вам тоже.

      – Катя давай без Даниловича, и без «Вы»? Ну не такой уж я и древний. Просто Иван. Согласна?

      – Хорошо. Как будто у меня есть выбор, – прошептала девушка. А Иван довольный рассмеялся.

      – Вот и славно, вот и договорились.

      Катя хотела спросить про душ, чтобы обмыться после поезда, но не стала. Она одернула себя: «Сиди и жди готового». Дверь приоткрылась и в дверь протиснулась голова Ивана:

      – Катя, хочешь пойти в душ?

      – Да, а я только подумала об этом. Конечно, пойду.

      – А почему смолчала?

      – Решила, что еще рано командовать! – со смехом ответила она мужчине.

      – Иди, там все готово. Могу помыть спинку, – теперь громко засмеялся Иван.

      Катя шутливо замахнулась на него ночной рубашкой, которую держала в руке. Дверь