Невеста сумеречной Тени. Мари Дюкам

просто хочу жить.

      Мои губы снова накрывает поцелуем, и я бесстыдно закидываю ногу мужу на бедро, прижимая к себе и сама прижимаясь. Прохладные пальцы скользят по колену, юбка ползёт вверх. «У нас ведь даже не было первой брачной ночи», – мелькает горькое воспоминание. Поцелуи становятся особенно жаркими, и с моих губ срывается прерывистый стон то ли счастья, то ли сожаления.

      – Похоже, ты совсем пала духом, дорогая.

      Я распахиваю глаза и вижу ироничную улыбку мужа. Да он попросту издевается!

      Не давая ему опомниться, обхватываю его за шею. Целую в последний раз, только вместо стона завершаю поцелуй сильным укусом за нижнюю губу. Пихаю Эмиля руками прочь. Гнев застилает глаза. Меня казнят через полчаса по его вине, а он смеётся! И я наконец-то плюю ему прямо в лицо.

      Его высочество утирает щёку кружевным рукавом рубашки, продолжая тихо посмеиваться. По подбородку стекает тонкая струйка крови.

      – Убирайся, – цежу я сквозь зубы, но в конце всё равно срываюсь на крик. – Будь ты проклят!

      – Не я отправил тебя на плаху, Лия, – отступая, говорит он. – Мне правда жаль…

      – Засунь эту жалость себе в …!

      Последние слова больше походят на базарную ругань простолюдинки, но мне уже всё равно.

      В замочной скважине щелкает ключ. Эмиль уходит, а двое стражников расковывают мои руки. Оба ухмыляются, но ни один не решается сказать ни слова.

      Мы проходим серыми коридорами в маленький внутренний дворик, в центре которого возведён помост, ещё пахнущий свежими сосновыми досками. На нижней галерее, огибающей дворик, горестной фигурой застыла маменька: она размазывает слёзы и краску для ресниц по щекам. Отец кладёт руку ей на плечо, пытаясь утешить, но она сбрасывает её прочь.

      На балконе второго этажа стоит император. Надо же, какая честь. Я опускаюсь в самом изящном реверансе, какой только могу выдать после бессонной ночи. Стефан хмурится и оглядывается назад: из темноты галереи появляется мой супруг. Прокушенная губа уже не кровит, но я замечаю, как он морщится от боли при разговоре с братом.

      Последняя кроха надежды гаснет, как только Стефан повелительно взмахивает рукой. На дрожащих ногах подхожу к подушечке на помосте – какая предусмотрительная деталь для знатной покойницы! – и почти падаю на неё коленями. Трясущимися пальцами убираю спутанные золотые кудри на левое плечо, оставляя правое палачу.

      По стальному клинку пробегает первый луч солнца. Взмах. Свист воздуха. Резкая боль – и темнота.

      Глава вторая, в которой мне даётся ещё один шанс

      – Лия, просыпайся! Ну вставай же, вставай! – Звонкий голос Алисы прорывается сквозь сон. Графиня хоть и старше меня по титулу и на год возрасту, ведёт себя сейчас совершенно как девчонка. Я морщусь, хочу перевернуться на другой бок и накрыться одеялом, но отяжелевшее тело не желает слушаться.

      – Ваше благородие, пора собираться на бал. Женихи скоро начнут прибывать. – А это уже Мила. Гувернантка есть у каждой незамужней