Руконогие. Герман Анатольевич Горшенев

Моя задача быть в первом ряду, где-то там, впереди. Я так и называю себя – «командир дюжины первого ряда личность сотни Высшего», но в этот раз Высший поставил меня практически вплотную к камню. Подлетел и приказал держать Монолит, во что бы то ни стало, чтобы ни один маг из верхнего мира не смог нему прикоснуться.

      Тысяча белых всадников влетела на наш передовой строй. Первые несколько десятков рядов их белые мегалоцеросы вообще похоже не заметили, но заклинание, которым обдал нас Высший давало сил, бодрило и вселяло ярость. Большинство бойцов здесь были демоны и тифлинги, но были люди, гномы, между рядами в грязных плащах из драных тряпок скакали эльфы. Все дрались за свой дом отчаянно. Верхний мир пришёл сюда убивать. Им не нужны разумные – им нужны наши земли и богатства.

      Белые всадники захлёбывались. Подбодрённые невиданным заклинанием Высшего, бойцы дрались яростно. Помимо мечей, копей и топоров в ход шли когти, зубы, копыта. Уже осталось меньше сотни белых всадников, но самых живучих и самых сильных. Ни один из них не должен дойти до портального камня, чтобы не подпитать силой монолит. Если портал будет продолжать жить, то сюда будут продолжать приходить войны сверху и наша измотанная армия уже просто не выдержит. Её задавят валящимся сюда мясом.

      Пришло моё время. Свистнул стоящему рядом гному. Бородатый коротышка посмотрел на меня, смешно скосив глаза через узкое забрало шлема. Я показал, чтобы они стали шагов на двадцать сзади меня, практически около самого камня. Вдруг кому-то все-таки удастся допрыгать, а проскочить через ощетинившуюся копьями гномью стену очень сложно. Спереди от троек коротконожек толку мало. Эльфы на оленях, и даже если их спешить, то они очень шустрые и могут просто оббежать или перепрыгнуть бородачей. Меня поняли и несколько троек распались и перебежав, коротышки образовали за моей спиной строй. Прекрасно! Так гораздо спокойнее.

      Совершая скачки, перепрыгивая и ломая ряды копий на нас неслись здоровенные, белые, измазанные грязью и кровью мегалоцеросы.

      «Великая Мать!» – заорал я. «Великая Мать!» -заорали мои бойцы и переполняемые яростью и силой заклинания рванули вперёд, на прущих на нас оленьих всадников.

      Туша белоснежного мегалоцероса ударила в щит. Я и не собирался останавливать двухметрового в холке, разожравшегося и холёного оленя с гигантскими рогами, но пришли эти эльфийские вонючки сюда зря. Щит я провёл вдоль тела ездового животного вскользь, сбивая движение и заставляя оступиться. Я тоже не маленький, первый ряд личной сотни Высшего. Увернулся от удара копья всадника, а мечом парировал удар лёгкого, но быстрого клинка. Приподнял щит и выбил из седла. Сзади меня прыгнул ещё один белобрысый, в отчаянном прыжке направив вперёд своего перемазанного грязью когда-то белого скакуна.

      Я за бой успеваю вспомнить свою бабушку кучу раз, ведь именно от неё, помимо скверного характера, я получил в подарок замечательный массивный хвост, которым и обвил шею отчаянного лесного вонючки