Титул феникса. Вероника Уайт

вляют меня забыть о реальности и погрузиться в мир, где она любит его, а он готов сравнят ад с небесами ради ее поцелуя. Когда-то я видела такую любовь. Король и его королева – мои родители, искра в их глазах заставляла меня светиться от счастья. Одного лишь ее взгляда было достаточно, чтобы он перевернул весь мир и сам встал на колени. Пока в один прекрасный момент она не изменилась и не привела врага в наш дом. Этот день, навсегда останется шрамом на моем сердце. День, из-за которого погибли сотни невинных людей и власть папы висела на волоске. Теперь же наша фамилия вселяла смешанные чувства в сердца подданных. Кто-то, все также боготворил и чтил, кто-то – желал смерти. Фамилия Визондор стала одновременно и гордостью, и проклятием.

      Совершив все утренние процедуры, я надела легкий хлопковый сарафан голубого цвета с открытыми плечами и V-образным вырезом. А сверху накинула белую бархатную накидку с длинными рукавами, украшенными золотыми узорами. Свои неестественно белоснежные волосы я лентой завязала в небрежный пучок. Хоть по статусу и следовало быть во всем идеальной, душа лежала к простому и комфортному. Следом я направилась в любимое с папой место для завтрака – маленькую уютную беседку на заднем дворе.

      Изящное деревянное строение было окрашено в белый цвет и скрыто плакучей ивой от посторонних взглядов. За ним были высажены вишневые деревья, отчего весной здесь стоял тонкий цветочный запах с едва уловимыми фруктовыми нотками. Сам король построил эту беседку, собственноручно вырезав каждый растительный узор и орнамент на ограждении, стараясь для своей малышки. Которая безумно обожала лес и ежедневные прогулки по нему.

      – Доброе утро, ваша светлость, – с улыбкой я поприветствовала отца и присела в реверансе, пряча за опущенной головой свои темные круги под глазами.

      – Вишенка моя! Даже не надейся, что за лестью я не замечу твое сонное состояние. Когда же ты начнешь ложиться вовремя? – Он нахмурил брови и скрестил руки на груди.

      Король Трэиндора был высокий и статный мужчина средних лет, со слегка отросшими иссиня-черными волосами, зачесанными назад, через которые пробивалась заметная седина. Его забавный нос картошкой немного подергивался при виде меня, а над широкими карими глазами нависали густые брови. После всех событий, связанных с матерью, хватило пару лет, чтобы морщины глубоко залегли на его лице и состарили лет на десять.

      – Отец, думаю, не тебе говорить мне о сне.

      После того как мама ушла, вместе со злейшим врагом королевства. Я слышала, как папа часто просыпался от кошмаров. Но я бы солгала, если бы сказала, что они мучают только его. Именно поэтому я и засиживаюсь за чтением книг. Так проще бороться со сном, избегать кошмаров и суровой реальности.

      Солнечное осеннее утро, еще теплая погода и мой последний завтрак с папой. То, что я задумала, причинит ему столь сильные страдания, которые если и не убьют, то оставят серьезный след на и без того раненном сердце. Во благо всего, чем я живу, во благо папы и нашего рода, я должна совершить побег и исполнить свое предназначение. Я чувствую, что должна…

      Словно что-то заподозрив, мой старик предложил провести день вместе и прокатиться по лесу на лошадях. Не даром он был очень мудрым и проницательным правителем, видел людей насквозь, и я переживала, что моим планам может прийти конец.

      Спустя несколько часов после завтрака мы последовали в конюшню, где прислуга уже запрягла лошадей. Белая кобыла чубой масти радостно заржала при виде нас. Эту малышку папа привез с поля боя, когда вместе со своим отрядом он наткнулся на растерзанное месиво из останков диких лошадей, которыми пожелали полакомиться бладгримы. За тем что осталось от матери, прятался маленький жеребенок, поскуливая как собака она вжималась в огромную изрезанную на куски тушу.

      Уже много лет мы ведем войну с двумя самыми страшными и свирепыми монстрами на континенте Сэлостэйра. Одни из них – ликаны, наполовину люди, наполовину волки, только вот размером они были в три раза больше обычных лесных зверей. Их укус опасен для человека, но не из-за угрозы смерти, а как раз потому, что яд ликанов превращает человека в кровавого монстра – бладгрима. Они быстрые и сильные, один бладгрим мог одолеть пятерых хорошо обученных солдат. Но постоянная жажда крови была их проклятьем. Они могли чувствовать ее за много километров и этот запах затуманивал разум и превращал их в диких, голодных зверей. Не способных думать ни о чем больше, кроме крови.

      – Душа моя, – нежно поглаживая, прошептала я лошади.

      Все были крайне удивлены, почему я назвала кобылу именно Душа. Но увидев этот маленький испуганный комочек, я почувствовала в ней себя, лишившегося матери напуганного зверя. Именно такой в ночь нападения нашел меня папа.

      Прогулка прошла душевно. Мы много смеялись, улыбались и все время пытались соревноваться в скорости и умении держаться в седле. Папа то и дело задавал вопросы о моем будущем. Ведь именно я должна буду занять его место после того, как он решит, что с него хватит, и уйдет в отставку. В Трэиндоре по закону правитель имел право добровольно покинуть престол после своих шестидесяти лет, если есть кровный родственник любого пола, способный заменить его. Либо же король