Мой враг. Без права на прощение. Настя Орлова

аккуратно забирает рюкзак из моих рук. Наши пальцы на мгновение соприкасаются, и этот контакт вызывает во мне непривычный чувственный трепет. – Можем ехать?

      – Да, – немного растерянно киваю я.

      Миллер провожает меня до пассажирской двери и открыв её, подает свою руку. Даже от одной мысли о том, что я снова почувствую прикосновение его пальцев, мне становится не по себе, поэтому я игнорирую этот галантный жест и устраиваюсь на переднем сидении без его помощи. Он выгибает бровь, мягко усмехаясь, а затем захлопывает дверь внедорожника.

      – Даш, пристегнись, – заведя мотор, Миллер кивает на ремень безопасности.

      Я судорожно тяну ремень на себя, но он не поддается. Я дергаю его снова и снова, но становится только хуже. Мне хочется провалиться сквозь землю, настолько неловко я себя ощущаю.

      – Не торопись, – мужчина наклоняется ко мне, протягивает пальцы к ремню и плавно тянет на себя.

      Эти несколько секунд я не дышу. Не понимаю, почему Миллер так действует на меня, но от его близости каждая частичка моего тела оказывается напряжена, а сердце отбивает безумную чечетку. Это состояние мне совсем не нравится – оно мне не знакомо, и погружаться в него в обществе врага нашей семьи просто опасно.

      – Так-то лучше.

      На короткое мгновение лицо Миллера оказывается в критической близости от моего. Я чувствую теплое дыхание на своей щеке и замираю в ожидании чего-то, о чем сама боюсь даже подумать. Но ничего не происходит. Мужчина едва уловимо качает головой и садится на свое место.

      Пока я пытаюсь восстановить дыхание, с щелчком блокируются дверцы и “Гелендваген” с тихим шорохом отъезжает от тротуара. От волнения я даже зажмуриваюсь.

      Папа, прости меня, я уезжаю в неизвестном направлении с Андреем Миллером. 

      Глава 9

      Андрей

      Чем дальше мы уезжаем от Москвы, тем спокойнее становится автомобильное движение. Включив круиз-контроль, я откидываю голову на спинку кресла и погружаюсь в собственные мысли. Конечно, мне бы хотелось поговорить сейчас с младшей Немцовой, но она явно не настроена на беседу. А торопить ее мне кажется неправильным. У нас и так очень много неправильного во взаимоотношениях, во многом по моей вине, но повернуть обратно я уже не могу. Да и не хочу. Мне нравится, что Даша здесь со мной, а от мысли, что впереди у нас еще сутки наедине что-то теплое разливается у меня в груди.

      Да, все правильно. И пусть времени у нас совсем немного – я уже начал сомневаться, что пяти свиданий мне хватит, чтобы Даша оттаяла – я хочу, чтобы она привыкла к моему обществу прежде чем включать с ней полную скорость.

      – Что это за место? – внезапно спрашивает она, когда машина тормозит перед поворотом. – Я имею ввиду, на фото, которое вы прислали.

      – Это дом, – отвечаю просто.

      Я не лукавлю. Когда-то я проводил там каждые летние каникулы с бабушкой и дедом. Сейчас их уже нет, а дом есть. Я его перестроил так, как они давно хотели, но все не хватало то времени, то ресурсов.

      – Ваш дом?

      – Это