Скальпель для шейха. Катерина Сергеевна Снежная

и не раскололась) рассказала, что Галиб любит дядю, но побаивается. Может, в этом причина того, что он не стал возражать против поездки.

      Она рассказала, что Марс так ненавидел отца, что разорил его и «достал» до инфаркта. Отца Галиба он не стал доводить до банкротства, но принудил к слиянию. Сам держит в руках основной пакет акций. Его ненавидит все семейство Мактумов, за исключением племянника. В общем, он непростой человек. И с ним стоит вести себя осторожнее. Мне ли не знать. Вчерашний напор, настрой, как локомотив на скорости. Приятный локомотив. Я раздвинула ноги шире, водя пальцами, ныряя кончиками в узкую щелочку. Внутри влажно, скольжение обратно позволяет размазывать смазку по всему лону, изнеженно задевая клитор. А после, любая девочка знает, как сделать себе хорошо. Два пальца по обе стороны от него, и задыхаясь от нарастающего растирания туда-сюда, жмешь на волшебную кнопку. Когда она сработает, неизвестно. Но когда случится, я кончу, выдохну беззвучно от удовольствия, особо не палясь, как часто представляют парни. Вот бы все вопили от экстаза. Любой дурак бы знал, чем занимаются девочки в спальнях.

      Я одна, потому выдыхаю более шумно, чем обычно, двигаю рукой и бедрами смелее, чем всегда. Вчерашние события работают как триггер, как вдохновение. Становится хорошо. И все-таки что-то мешает. Ощущение, что за мной наблюдают, и если не отмахиваться… Наблюдают… точно! Я распахнула глаза.

      О, боже…

      Марс.

      Он стоит прямо надо мной.

      Шок накатывает ударом под дых. Я одергиваю руку и махом опускаю юбку на лобок, пряча место "криминала".

      Я вспыхиваю от неловкости.

      Щеки горят. Волна жара под чужим пристальным взглядом действует как удавка. Жжет невыносимым стыдом!

      Дыхание перехватывает, и меня заливает краской.

      Захватывает дух от его убийственного взгляда.

      От смущения я облизываю губы, чувствую, как потею. Сглатываю, ощущая непереносимую сухость во рту.

      – Не останавливайся.

      Это все, что он мне сказал…

      Черт возьми! У меня мысли скачут от потрясения, как обезьяны с гранатами.

      А он стоит надо мной, пожирает глазами, на губах кривая полуулыбка-усмешка… и часто дышит. Хм?

      И просит не останавливаться?!

      И, о ужас! Он один? Один?

      – Вы вернулись? – спрашиваю я или утверждаю, лишь бы заполнить паузу.

      Резко сажусь на попу и лихорадочно ищу других мужчин за спиной.

      Сдуваюсь как воздушный шарик от облегчения, выдыхаю шумно.

      Позорница!

      Мы с ним в библиотеке одни. Смотрю, куда смотрит он.

      Моя грудь обнажена. Соски торчат! Краснею дальше некуда и поспешно одергиваю футболку вниз резким движением. Хорошо, что мы одни. Хвала небесам! Как я вляпалась?

      – Красивая грудь, – он сожалеет?

      О чем? Что больше не видит моих сисек. Да, что за спермотоксикоз у этого миллионера? Неужели в нашем краю шлюхи перевелись, раз он ведется на мою среднюю грудь?

      – Ты