Рэгтайм. Том 2. Юрий Рост

умирал в кругу друзей. Горестное событие стало известно сразу и всем. Не то ему бы не дали омрачить торжество олимпийских принципов в Москве, как это случилось во время Игр доброй воли в Питере с нашим первовосходителем на Эверест Владимиром Балыбердиным. Его убил автофургон с пьяным иностранцем за рулем. Альпинист был за рулем, документы при нем. Однако его тело положили в холодильник как неопознанное и сообщили жене спустя неделю после окончания спортивного действа. Замечательный парень, выдающийся альпинист, награжденный, между прочим, высшей наградой государства, провалялся в морге второй столицы этого самого государства как безымянный бомж.

      Теперь изменилось все: появились компьютеры, легальные миллионеры, страна стала другой, какой не знал ее Владимир Высоцкий; а люди, несмотря ни на что, все еще те же самые. В большинстве.

      Не выпускайте негативы из рук. Это память. Ну разумеется, ваша, но иногда может пригодиться и кому-нибудь заинтересованному ненадолго.

      Марина Мстиславовна, Любовь Андреевна и «В.Ш.»

      Аня:…А в Париже я на воздушном шаре летала.

А.Чехов. «Вишневый сад»

      «Слава как усы. Примерить хочется каждому мужчине. Глядишь, иному и к лицу.

      Женщине же – напротив: усы решительно ни к чему, хотя и обращают на себя внимание. Достигшая славы женщина вызывает сочувствие. К тому же где-нибудь да отыщется почитатель, который в поисках понимания у той части общества, которая, все забыв, ничего хорошего не простила, скажет: “А ведь мы помним ее молодой безусой девчонкой”.

      Слава может быть постоянной, как долги, или скоротечной, как случайные деньги. Скорая и шумная, она хоть и граничит с приличием, но уже с другой стороны.

      Всемирной же славы у порядочных людей не бывает вовсе. Зато бывает признание, то есть знак признательности и благодарности за обретенную всеми (зачеркнуто), большинством (зачеркнуто), разумной частью людей возможность познать себя и мир, насладиться мудростью, искусствами, науками… Словом, за добавления к тому миру, что оставил нам Создатель.

      Оценка же твоего достоинства укрывается в сердцах друзей, тихих почитателей, трезвых, впрочем, и профессионалов узкого круга, огражденного от круга широкого чувством меры и вкуса.

      “Известность по качеству” – так трактовал славу мой добрый знакомый Владимир Иванович Д. Качества же, как вероломство, властолюбие, жестокость, много заметнее для народов против скромной доброты или пусть великого, но частного таланта человека, рождающего мысль и образ или созидающего хлеб и дом. Здесь для восприятия надобно участие, то есть усилие над собой. А там лишь вообрази себя корыстным разрушителем или негодяем и следуй за подобным. Проще и заразительней.

      Вот мировая слава: молва, общее мнение – не важно и какое. Как тут без большой пакости?

В.Ш.»

      Перед вами страница рукописи, лежавшая в обгоревшей гондоле, сплетенной из ивовых веток, найденной нами с моим другом Всеволодом Михайловичем Арсеньевым, фотографом