Предсказания, говорят, сбываются. Сергей Корьев

жизнь, как Сашеньки, так и жизнь всего семейства Кирхгоф. В январе Семён, брат Александры, заявил, что собирается поступать в Николаевский кадетский корпус в Санкт-Петербурге.

      – Нет!– вскрикнула сестра и упала, потеряв сознание.

      Был срочно вызван семейный доктор, определивший почему-то нервическое истощение организма и прописавший полнейший покой, по крайней мере, на неделю, как он сказал, на неделю, не менее.

      Александру перенесли в её комнату и оставили под присмотром Глафиры, её няньки, которая практически и занималась её воспитанием с раннего детства. Конечно, были и учителя, среди прочего и заграничные, обучавшие свою подопечную языкам и хорошим манерам. Теперь девушка свободно могла изъясняться на нескольких языках: немецком, французском, английском. Так уж вышло, к языкам у неё открылись способности.

      – Что же ты не бережёшь себя, моя касатка,– погладив Александру по голове, тихонько прошептала добровольная сиделка.

      – Нянюшка, это ты? – в удивлении произнесла девушка, – что ты здесь делаешь?

      – Да вот, отец твой приставил доглядеть за тобой.

      – А зачем? Что случилось?

      – Неужели не помнишь, как закричала «нет», услышав о желании брата отправиться в военное училище.

      – Нет, что-то не помню такого. Так что же случилось потом?

      – Ты упала в обморок, послали за доктором. Он прописал тебе недельный отдых. Так ты и очутилась у себя в комнате. Мне же велено оберегать тебя сердечную.

      Александра присела на кровати, попыталась встать, но тут её накрыла необычайная слабость, и как будто кто-то подселился к ней в голову. Она услышала голос, принадлежавший явно старухе и велел тот голос прогнать Глафиру, поскольку необходимо было этому голосу поговорить с девушкой.

      – Нянюшка, шла бы ты к себе. Со мной всё в порядке. Спать хочется, сил нет. Иди уж. Только дай морсу испить.

      – Сейчас принесу, подожди чуток, – Глафира метнулась на кухню и вскоре принесла графин с напитком, поставив тот на стул рядом с кроватью.

      – Вот держи.

      – Спасибо. Иди, иди. За меня не беспокойся. Сейчас лягу и усну.

      Женщина вышла, прикрыв за собой дверь, и тут же в голове Александры проявился всё тот же голос.

      – Давай знакомиться, – произнёс голос, – Александра Филипповна баронесса Кирхгоф.

      – Ой,– воскликнула Александра, и я тоже.

      – Что, тоже?

      – И я Александра Филипповна Кирхгоф.

      – Значит, не ошиблась. Теперь слушай и не перебивай. Все вопросы потом. Поняла?

      Девушка лишь кивнула, давая понять, что ей всё ясно.

      – Итак, скорее всего, мы с тобой родственницы. Твой отец барон Кирхгоф?

      – Да, Филипп Аркадьевич.

      – Говоришь, Филипп. Значит, выполнил мою волю.

      – Кто?

      – Я же сказала, все вопросы потом. Правнучка.

      – Кто правнучка? – снова не сдержалась Александра.

      – Ты, правнучка, – на этот раз голос не обиделся, – моя правнучка. Ну что же, продолжим или повременим пока?

      – Лучше всего сейчас и сразу, – откликнулась девушка.

      Бывшей