Скорость Между Нами. Lana Hope

как глупая героиня из романтической комедии.

      Резкий звук ключей, упавших на тумбочку у входа, заставил меня вздрогнуть. Всё внутри похолодело. Папа. Я подскочила, будто меня застали за чем-то запретным. Руки сами собой начали действовать быстро и чётко: фильм выключить, окно закрыть, одежду на место, волосы в хвост. Я бросилась на кровать, натянула одеяло до подбородка и закрыла глаза, делая вид, что сплю.

      Шаги. Тяжёлые, нетвёрдые, медленные. Я услышала, как он натужно сопит, проходя по коридору. Дверь в мою комнату резко распахнулась. Я почувствовала, как к горлу подкатила тошнота. Дыхание участилось, но я продолжала притворяться спящей, сжав веки так, что перед глазами замелькали цветные пятна.

      – Вставай, – его голос был хриплым, злым, тянущим каждое слово. – Бабка приехала.

      Я не пошевелилась, но сердце заколотилось так, что я боялась, он услышит. Я чувствовала запах перегара, он тянулся к моей кровати густым, противным облаком. В висках стучало. Я знала, что он смотрит на меня. Знала, что его серые глаза буравят меня взглядом, что он уже ненавидит меня за то, что я здесь. За то, что я – копия мамы. Ошибка, которая ему напоминает о ней.

      – Я сказал, вставай! – он ударил по дверному косяку, так что мне пришлось сдержать крик. Я рывком села на кровати, делая вид, что только что проснулась.

      – Уже иду, – голос звучал ровно, не дрожал. Я научилась этому за годы. Никаких эмоций. Ни страха, ни злости. Ничего.

      Он кивнул, развернулся и ушёл, продолжая сопеть и ворчать себе под нос. Я облегчённо выдохнула, когда услышала, как дверь в его комнату хлопнула. Ощутив себя раздавленной, я медленно встала, поправила мятую одежду и вышла в коридор.

      Всё кончено. На этот раз.

      Бабушка встретила меня у порога с широкой улыбкой, от которой по щеке скатилась слеза. Я едва сдержалась, чтобы не разрыдаться прямо у неё на плече. Она распахнула руки, и я утонула в её тёплых объятиях. От неё пахло яблочным пирогом, ванилью и чем-то таким родным… таким знакомым. Я вдыхала этот аромат, пытаясь сохранить его в памяти.

      Её мягкие руки гладили меня по спине, а я крепче прижималась, не желая отпускать. Мне казалось, что если я разожму объятия, всё это исчезнет, как сон, который вот-вот растворится на рассвете. Я не видела её с похорон мамы. Столько времени прошло, а она совсем не изменилась. Та же теплая улыбка, те же морщинки у глаз, такой же тихий, успокаивающий голос.

      – Бабушка… – мой голос дрожал, но я старалась улыбнуться, чтобы она не заметила, как сильно я соскучилась. Она с трепетом убрала выбившуюся прядь с моего лица, её глаза сияли от слёз.

      – Ты так повзрослела, Анечка… – она всматривалась в меня, будто боялась, что я исчезну. – Совсем взрослая стала.

      Её голос задрожал, а я нервно оглянулась на коридор, проверяя, нет ли там отца. Бабушка проследила за моим взглядом, и её лицо на мгновение потемнело. Она всё поняла. Всё увидела. Я видела, как ей больно. Она старалась держаться, но её взгляд был таким жалостливым, что мне захотелось