Мариэль. Вергине ГАГИКОВНА Карапетян

Эштон обратился к главному комиссару столичной полиции (Metropolitan Police).

      Возвращаясь из города, Эштон прошёл через задний двор. Его мысли были настолько запутанными, а голова такой тяжёлой, что он не сразу заметил запорошенный снегом подсвечник прямо у входа в беседку.

      – Боже праведный, она была здесь! Что всё это значит?! – отчаянный крик, вырвавшийся из его груди, разлетелся по округе. Рухнув на заснеженную скамью, он не сразу разглядел следы преступления, указывающие на загадочного похитителя. И хоть снег довольно обильно засыпал тропу в углублённых местах, Эштон отчётливо распознал большие следы мужских ботинок.

      В ужасе, зажав рот рукой, он поспешно пошёл по следам, которые тянулись до самых ворот, а там уж затерялись среди сотни других следов, оставленных экипажами. Отчаяние, боль и ярость выражались громкими возгласами и горькими слезами.

      Мертвенно – бледный Эштон упал прямо в снег и ниц лежал до тех пор, пока Дона, заметив его через окно, рыдая, не выбежала, умоляя зайти в дом.

      * * *

      Открыв глаза, Мари не сразу сообразила, где она и что происходит. Медленно подняв голову, девушка обнаружила, что лежит на мягком кожаном сиденье. Было страшно представить, как она сюда попала и что будет происходить дальше. Мысль о похитителе наводила леденящий ужас. От верёвок её руки отекли, запястья ныли. Наряд, и до того причинявший дискомфорт, сейчас стал настоящей обузой. Влажный, измятый, он облепил крепко связанные ноги. Кринолиновый каркас под платьем для пышности, сейчас неуместно сдавливал бёдра, причиняя ещё большее неудобство. Рот онемел от кляпа и это тяготило больше, чем скованность движений. Очевидно, что это похищение, и сейчас её куда-то увозили. В карете было тепло и чисто, отдалённо пахло лавандой. Кое-как сев на пол, Мари удалось выплюнуть лоскут ткани. Было светло, ночь выдалась на удивление ясной, чудесной. Вот только произошедшее никак нельзя было назвать «волшебством». Сделав усилие, девушка взглянула в окошко, затянутое тёмной плотной тканью, но не увидела никаких следов цивилизации. Вокруг ничего, кроме леса и одинокой дороги. Забившись в угол и задрожав от очередного приступа паники и ужаса, она упала на пол без чувств…

      * * *

      – Всё в трубу! – закричал Робинсон- старший, смотревший на улицу в окно своего кабинета.

      – Чёрт возьми, что бы это могло значить? Кто, вообще, посмел вмешаться в это дело, основательно разворотив его! – гневно добавил он.

      * * *

      Карета резко свернула в сторону, отчего девушка, ударившись головой о боковую стенку коляски, вмиг пришла в чувство. Видимо, её длительное путешествие подошло к концу. Встречный экипаж вселил в Мари волну храбрости и капельку надежды. Выплюнув клочок ткани, она стала громко кричать.

      Слёзы градом катились по её напуганному лицу. Но возница спокойно и, как ей показалось, равнодушно, покатил дальше, так и не услышав ее мольбы о помощи.

      Чуть погодя, карета со скрипом остановилась. Зажмурив глаза, она, съёжившись, в ожидании,