Сказания Росинихи. Сказка о золотом крыле. Белый ручей. Том 1. Анна Югай

и не стыдиться отцу в глаза смотреть! Придумал тут про какой-то дуб! Ещё скажи, что поливаешь его, чтобы цветы выросли!

      – Сама ты врёшь! На придумывала со своей лебедицей, и клевещешь на меня! В дубровой роще я был, сказал же!

      Адегелия насмешливо улыбнулась:

      – Лживый змееныш! Косу отрастил, а ума ни сколько не прибавилось!

      – Она у меня хотя бы своя! Завидуешь, что твоя на ярмарке куплена, но всё-равно хуже моей?

      – Было бы чему завидовать! Плешивый петух!

      Янко откинул ложку:

      – На себя посмотри! Лучше бы свою лебедицу попросила мужа найти, дева старая!

      Адегелия стала пунцовой и схватив Янко за косу, дернула её со всей силой. Янко ударил Адегелию по руке, и схватив со стола кубок с напитком, плеснул его ей в лицо. Та завизжала, и встав на ноги, влепила Янко пощечину. Родгар тут же ударил кулаком по столу:

      – А ну прекратите! Сейчас же!

      Оба смолкли и отсели друг от друга. Родгар разжал кулаки и начал стучать пальцем по столу:

      – Сколько можно грызться, как собаки?! Сколько я ещё буду слушать вашу ругань между собой? Вы из одного гнезда, вы родные друг другу брат и сестра, а лаятесь, словно заклятые враги!

      Янко обнял свою косу и начал шмыгать носом. Адегелия злобно покосилась на него и поджала губы. Родгар укоризненно посмотрел на неё:

      – Что на тебя нашло, Адегелия? Чего ты накинулась на брата, как свора собак? Ещё и руки распускаешь! Постыдилась бы такого поведения, ты девица божественных кровей, а не баба базарная! Вот и веди себя соответственно! Чтобы больше такого я не слышал за столом! Ни за столом, ни где либо ещё! Мне хватает междоусобиц за пределами Росинихи, и я не собираюсь терпеть это еще и в своем доме, от собственных детей! И не смей поднимать на брата руку! Ты старшая, и своим поведением должна подавать пример, а ты вечно ссоришься со всеми! Что двор скажет, если узнает, что ты родного брата колотишь? Ничего хорошего! Иди к себе в светлицу, переоденься, умойся, и чтобы до вечернего чая я тебя не слышал!

      Адегелия молча встала и вышла из столовой. Синея проводила её взглядом и положила руку на сердце. Она хотел встать и пойти за дочерью, Родгар тут же остановил её:

      – Не смей, пусть посидит одна, подумает. Нельзя давать спуску такое поведение. Сколько можно? У меня от их ругани голова уже трещит, – Родгар устало потёр свои виски, жена успокаивающе погладила того по руке. Он посмотрел на пустующие стулья. Янко тоже уже не было в столовой, Родгар подпер рукой подбородок, – ну вот, тоже убёг. Поужинали называется! – он раздраженно кинул ложку на стол.

      Янко был уже в своей комнате, в ночной одежде, и распустив волосы, расчесывал их перед зеркалом. В дверь постучали. Разговаривать ни с кем не хотелось, настроение было испорчено.

      – Янко? Можно войти? – Это был голос отца, получив разрешение, он вошёл внутрь, и встал позади Янко перед зеркалом. Он молча смотрел на сына через отражение, тот не поднимал на него глаз. Родгар взял из рук сына гребень и стал аккуратно расчесывать тому волосы. Янко выпрямился и посмотрел на себя в отражение.

      – Я знаю, что сказал лишнее. Но она