Клёкот из глубин. Сергей Москвичев

отстраняемым прочь Гандвиком, стало целью единственного пути. А с ним и личное общение со старостой Фроудом и столкновение с его нечистоплотностью, неуважительной нечистоплотностью.

      «Ты придираешься. Снисхождение, Готти, даруй невеждам снисхождение, – вновь успокаивал себя Бек. – Ярл поручает и другое задание, куда более интересное… Найти певуна, который якобы что-то знает…»

      Лагман не сдержался и хлопнул себя ладонью по лбу: «Дерьмо голубиное!»

      Нормуд подошёл и потрепал по плечу:

      – Готти, я вверяю это тебе, потому что это на самом деле важно и тебе под силу. Не послал бы я родного брата в эпицентр начинающейся бури без надобности.

      3

      Вечерние огни зажглись в таверне, где музыка лютней тихо лилась, а сладкоголосые барды пели о приветах. Бестолковая мелодия ненавязчиво просачивалась в уши патронов и с той же лёгкостью покидала головы, не успев запомниться.

      На колонне напротив четырёхместного столика висел плакат с надписью: «Вы пришли без привета? Тогда что вы здесь делаете?»

      Руби Роуз, прочитав это, усмехнулась:

      – Я всех всегда приветствую. Не людей на улицах, разумеется, зрителей, когда начинаю выступление, – девушка сделала глоток своего пряного чая с ложечкой бренди.

      – Это всё так неинтересно и заезжено, Златовласка, не удивляюсь, что ты не имеешь громкого успеха у публики, – флейтист Рэм явно испытывал её терпение.

      – А ещё она благодарит всех в конце. Только вот за что? – присоединился Сэм, игрок на лютне.

      – Наверное, за то, что никто не ушёл, а дослушал нас до конца. Если ты бренчишь на своей балалайке в шумной таверне, то тебя никто не воспринимает – ты фон. Сброд просто пьёт, а ты делаешь своё дело параллельно. Это всё только для того, чтобы никто не слышал, как падают на пол зубы, выбитые в драке, – барабанщик Тэм вступился за солистку.

      – Да, благодарю, – Руби осушила чашку. – Но не публику, если кто-то так думает, то пускай, я не против. На самом деле, я благодарю богов за то, что мы снова можем выступать в славном месте и зарабатывать на хлеб и мёд, иметь ночлег. Жизнь на севере коротка. За каждый её момент стоит цепляться и ценить его. А что касается заезженности, то скажу так: если хотите увидеть что-то новенькое и нестандартное, то нам стоит отправиться в «Варежку». Там сегодня будет выступать Филип.

      – Тот самый? Молчаливый?

      – Да, парни. Знаменитый музыкант зачем-то прибыл в захолустный Гандвик.

      Труппа Руби «Златовласки» Роуз под названием «Роза и три шипа» отдыхала в «Пшеничной таверне», выпивка и еда здесь были сносными, а конкуренты-барды в меру тихими. В шатре «Варвара и ведьмы», в котором Златовласка уже раздала свои приветы публике, ужинать Руби не решилась. Слишком грязно. А в «Варежке» задрали цены в честь приезда Филипа Молчаливого.

      – Неужели его не пугают слухи, разлетевшиеся по округе? – Тэм барабанил пальцами по столу.

      – Я думаю,