Иван Барков. Наталья Михайлова

– он подарил его, как и подшивки этой газеты за другие годы, своему приятелю, библиофилу Сергею Дмитриевичу Полторацкому.)

      Когда листаешь плотные, пожелтевшие от времени страницы, сразу обращаешь внимание на то, что российскому читателю предлагаются новости из многих стран – Италии, Испании, Германии, Франции, Польши. В этих сообщениях – тоже история, но история «домашним образом»:

      Римский папа «жестоко занеможествовал», но «к вящей радости стало Папе легче».

      «Обретающаяясь в стране Шабли рысь чинит великие причины, понеже она несколько баб и детей заела, а однако ж поимать оную невозможно».

      На острове Корфу «появились… красноватыя летучия мыши, которых на корабельные парусы так много насело, что их с великим трудом собрать могли».

      «Его королевское высочество Герцог Лотарингский забавлялся… в Волмерстате ловлею… на которой… 4 серн, 58 зайцев, да 2 лисиц застрелил»[11].

      Читая «Санктпетербургские ведомости» этого года, можно узнать, какие товары предлагались покупателям. Любопытно объявление Санкт-Петербургской главной портовой таможни:

      «Звание конфискованным товарам, которые проданы быть имеют, а имянно:

      Ленты с золотом и серебром

      Кисея

      Пуговицы, обшитые золотом и серебром

      Кофейник серебряный

      Шапка женская парчовая с кружевом золотым…»

      В длинном списке – чулки мужские и женские, рукавицы кожаные, водка двойная хлебная, рейнское белое вино, чаи, цветки бумажные, рукомойники жестяные… Впрочем, вряд ли священник, в доме которого родился сын Иван, покупал что-либо в портовой таможне…

      Главные же сведения в газете – о императрице, о торжествах и парадах, которые она иногда созерцала с балкона, о ее поездках в адмиралтейство, где она «изволила… там на стапеле стоящие военные корабли осмотреть», в оранжерею, где «особливо понравился Ея императорскому Величеству из… плодов ананас называемый», в Кунсткамеру и библиотеку Академии наук (в университете Академии будет учиться Барков, станет академическим переводчиком). Всё правильно: «Ея Величество всемилостивейшая наша Государыня Императрица изволит в государственных делах к бессмертной своей славе с неусыпным трудом упражняться»[12].

      Таков был год рождения Баркова, таков был исполненный великолепия фасад Российской империи в царствование Анны Иоанновны. Но что скрывалось за фасадом?

      «Это царствование – одна из мрачных страниц нашей истории, и наиболее темное пятно на ней – сама императрица», – утверждал В. О. Ключевский. «Рослая и тучная, с лицом более мужским, чем женским, черствая по природе и еще более очерствевшая при раннем вдовстве»[13], – такой представил ее историк, не забыв о ее «злом и малообразованном уме» и «ожесточенной жажде запоздалых удовольствий». Обратил внимание Ключевский и на ее упоение «безотчетной властью», ее «празднества и увеселения, поражавшие иноземных наблюдателей мотовской роскошью

11

Санктпетербургские ведомости. 1732. № 4. С. 13, 21; № 16. С. 67; № 17. С. 71, 82.

12

Там же. № 21. С. 90; № 11; № 36. С. 178.

13

Ключевский В. О. О русской истории. М., 1993. С. 483.