Иван Барков. Наталья Михайлова

одной пушки. годовщину победы над Лесным отмечали только в присутствии Елизаветы Петровны сто одним или пятьюдесятью одним залпом»[74].

      Пушечную пальбу жаловала и Екатерина II. Торжественные церемонии, праздничные богослужения с участием царицы сопровождались пушечной пальбой.

      Когда Нева освобождалась ото льда, Петропавловская крепость трижды палила из пушек. Пушечными выстрелами оповещали о наводнениях. Сегодня в полдень каждый день можно услышать пушку Петропавловской крепости.

      А Петербург неугомонный

      Уж барабаном пробужден (V, 21).

      Барабанная дробь раздавалась в разных частях города. В Петербурге квартировали гвардейские полки.

      Парады, смотры, ученья военной столицы сопровождались барабанным боем, криками команд. Быть может, Барков рано осознал, что

      Парады, караул, ученья —

      Все это оды не внушит,

      А только душу иссушит… (I, 423).

      В Петербурге звучали колокола. Барков, конечно, различал праздничный, будничный, великопостный и заупокойный звон.

      «Благовест трижды в день призывал верующих на церковную службу: в колокола били поочередно, почему этот сигнал назвали еще перебором. Когда били одновременно в три и более колоколов, получался праздничный звон (трезвон)»[75]. В 1752 году в Александро-Невском монастыре выстроили колокольню. К ней занял свое место большой колокол весом в 800 пудов. Его голос был слышен издалека.

      Играла в Петербурге музыка. Это были не только полковые оркестры (у каждого полка свой марш). Играли и роговые оркестры. Они состояли из охотничьих рогов разной длины – от восьми сантиметров до двух с половиной метров. Каждый музыкант выдувал на своем рожке один лишь звук той или иной высоты. Музыканты – крепостные или солдаты – проявляли при этом необыкновенное искусство, изумлявшее иностранцев. Громкие звуки рогового оркестра далеко разносились по городу. Роговая музыка увеселяла императорских особ. Свои оркестры роговой музыки заводили и знатные вельможи. Лучшим был признан оркестр Нарышкиных, который был основан капельмейстером Марешом в 1754 году.

      Еще Барков мог услышать в Петербурге цыганское пение, которое вошло в моду в царствование Екатерины Великой. Во второй половине XVIII века итальянцы завезли в Россию гитару… Но «поговорить» с семиструнной гитарой Баркову не пришлось. У гитары было четыре струны, потом пять, шесть и только в конце XVIII века она стала семиструнной…

      Некогда П. А. Вяземский, обращаясь к дорогому для него прошлому, сказал:

      «…В свое время все это было, жило, двигалось, вертелось, радовалось, любило, пело, наслаждалось; иногда, вероятно, грустило и плакало. Все эти люди, весельчаки, имели утро свое, полдень свой и вечер, теперь все поглощены одною ночью. Почему ночному караульщику не осветить мимоходом эту ночь, не помянуть живым словом почивших на ее темном и молчаливом лоне? Почему мельком, на минуту не собрать эти давно забытые изглаженные

74

Лапин В. В. Петербург. Запахи и звуки. С. 118.

75

Там же. С. 108.