Акушерка Аушвица. Основано на реальных событиях. Анна Стюарт

жениха и невесту из синагоги. Ана была рада, что молодым удалось скрыться, но гости все еще находились в опасности. Родители Филиппа, Беньямин и Сара, пытались всех успокоить, но паника лишь усиливалась.

      – Вам что-то нужно, господин? – спросила Ана, стараясь быть вежливой, хотя слова застревали у нее в горле.

      – Что-то нужно? Да, мадам, нам нужно снести это богомерзкое здание и уничтожить всех еврейских ублюдков, которые здесь собрались. Эй вы! Оставайтесь на месте!

      Офицер заметил черный ход, через который пытались ускользнуть гости, подошел туда и схватил за руку подружку невесты. Сердце Аны сжалось. Когда четырнадцатилетняя Лия шла рядом с сестрой, она казалась очень взрослой – светлые волосы собраны в красивую прическу, черты лица подчеркнуты легким макияжем. Но сейчас она казалась всего лишь перепуганным ребенком. Автоматы были направлены прямо на людей. Если эсэсовцы начнут стрелять в этом небольшом зале, гостям Рут и Мордехая негде будет спрятаться.

      – Пожалуйста, – снова обратилась Ана к офицеру. – Отпустите их. Здесь только старики и дети…

      – Еврейские дети!

      – Все дети одинаковы.

      Лицо офицера исказила ярость.

      – Не все! – рявкнул он. – Евреи – это чума нашего мира, и наш долг истребить их!

      Ане стало трудно дышать. Она видела, как евреев заставляли засыпать лужи песком, видела, как им приходилось закрывать свои лавки и прятаться по домам. Но до этого момента она не сознавала всей силы направленной на них ненависти. Это было уже не притворство, а зло в чистом виде. Ана с трудом вдохнула, в глазах у нее помутилось. Она почувствовала, как сильная рука Бартека поддерживает ее за талию.

      – И мы благодарны вам за это, – спокойно сказал он. Его немецкий был не так хорош, но вполне понятен. – Но что вам было приказано сегодня?

      Ане захотелось ударить мужа. Зачем он их провоцирует? Но в этот момент она заметила, как солдаты в блестящих сапогах переминаются с ноги на ногу. Приказы! Бартек совершенно прав – эти нелюди способны воспринимать только такой язык.

      – Нам приказано разрушить в Лодзи все синагоги.

      – Но не убивать людей?

      – Пока нет, – неохотно признал офицер.

      Ана заметила в его голосе неуверенность и сильнее прижалась к Бартеку.

      – Тогда, я полагаю, вы должны позволить им выйти на улицу и смотреть, как на их глазах рушится дом их веры…

      – О да! – Эта идея пришлась офицеру по вкусу. – Унижение и демонстрация могущества рейха! Raus!

      Его крик подхватили солдаты.

      – Raus! Raus! Raus!

      Лия первой бросилась к дверям. Возникла толчея – все спешили покинуть храм, прежде чем он обрушится им на головы. В еврейской истории такое случалось и не раз. Бартек прислонился к колонне, обхватив голову руками. И теперь уже Ана обхватила его за талию и помогла выйти на улицу вместе с остальными.

      – Что я сказал? – стонал Бартек. – Это ужасно! Ужасно!

      – Это было очень смело! Ты спас этим