Под флагом Корабля дураков. А. Т.

постепенно вычислял человека с такой особенностью и потом по мере необходимости «скармливал» ему неудобные для меня возможные варианты. Приморская группа не была исключением, но не настолько у меня были близкие отношения с приморцами, да и «съедать» мои горести они не жаждали: рассказывай – не рассказывай, толку нет, ничего не исчерпывается. Пришлось ходить на сторону.

      Помимо мечты о саде камней у меня была мечта пожить у моря в доме с камином. И в начале осени мечта сбылась: я угодил в командировку, и несколько месяцев действительно жил в доме с камином, а море было относительно рядом. Но намерение действует по кратчайшему пути: в доме из отопления был только камин, приходилось спать на пенопласте, положенном на бетонную стяжку, и всю ночь подбрасывать в камин дрова, чтобы не замерзнуть. А работы было столько, что за несколько месяцев такой жизни до моря я добрался всего пару раз. Но ту зиму я смог впервые позволить себе не работать – проблема была только в том, чтобы обменять доллары по более выгодному курсу, что я и делал.

      К дому была пристроена остекленная оранжерея, и в первый же день, день заезда на объект, я подбил двух рабочих, которые должны были работать вместе со мной, устроиться спать под звездами. Под музыку Анугамы действительно было волшебно на звезды смотреть, но потом начальник уехал, мы уснули, мерзли всю ночь и нам всем снился один и тот же кошмар. Наутро третий рабочий сбежал в город, мы остались вдвоем и у камина, а я впервые надел и стал носить крестик и выучил наизусть девяностый псалом.

      05. Октябрь-декабрь 2000, Приморск.

      В «школе философов» мое увлечение Путем воина поначалу вызывало смех, поэтому люди охотно приносили и давали мне на изучение околотолтекскую шелуху, на основании которой они судили о кастанедизме: Теун Марез, Кен Орлиное перо, Виктор Санчез… Первые книги Кастанеды я прочел еще до армии, в универе прочел оставшиеся, а выученный от кастанедистов первый комплект тенсегрити теперь выполнял ежедневно, иногда по несколько раз в день. Благодаря этому комплексу я стал меньше болеть, и меня стало заметно в толпе: если кому-то на улице нужно было что-то спросить, то среди множества людей вопрос задавали именно мне. Первое время это сбивало с толку. Начались у меня и свои «сказки о Силе», разнесенные в пространстве чудеса, о которых в том кругу я предпочитал помалкивать.

      Чудеса пленяли. Уже летом, на Корабле, через остановку внутреннего диалога мне пару раз случилось увидеть деформированные коконы окружающих, но самым сильным переживанием конца лета стало то, что я увидел летуна – страшное и тошнотворное зрелище, которое еще сильнее укрепило меня в решимости следовать кастанедизму.

      Кассеты с записями комплексов тенсегрити ходили по рукам, поэтому вполне естественным было то, что в первое же межсезонье я купил видеомагнитофон – исключительно для того, чтобы переписать эти кассеты и выучить комплексы. По поводу моей активности Дей отметила, что я не первый, кто покупает «видик» исключительно для такой