Программа. Николай Удод

сразу вызывали отвращение. Тяжёлое тело, едва втиснутое в грязный комбинезон, с трудом передвигалось по стройке, но голос звучал громко и властно. Он любил кричать, особенно на тех, кто не мог ему ответить.

      Строители быстро усвоили правило: если Павел начал орать, лучше было молчать и кивать. Каждый день он ходил по объекту с сигаретой в зубах, а его грязные пальцы оставляли пятна на всём, чего он касался.

      – Чё ты, баран? Что тут стоишь?! – однажды он орал на молодого рабочего, который случайно уронил ведро с раствором. – Раствор-то золотой, наверное, да?! Ты на меня работаешь или на себя?! Быстро метнулся раствор собирать!

      Рабочий, не поднимая глаз, побежал за мастерком. Павел посмотрел ему вслед, громко сморкнувшись прямо на пол.

      Чаще всего его можно было найти в одной из строительных бытовок, где он сидел за грязным столом с бутылкой дешёвого пива и блюдцем, из которого высыпались окурки. Время от времени к нему заходили сомнительного вида личности, с которыми он разговаривал вполголоса, кивая в сторону стройки.

      – Павел, – однажды обратился к нему Константин, пытаясь решить проблему с недопоставкой материалов. – Кирпичи опять бракованные, ты сам-то их видел? Они ломаются в руках. Так строить нельзя!

      Павел оторвал взгляд от экрана телефона и, не скрывая раздражения, бросил:

      – Ты мне тут за кирпичи мозги не делай. Строй, как сказано, или вали отсюда! У нас, знаешь ли, желающих работать хватает.

      Константин сжал кулаки, но промолчал.

      В конце месяца он выплатил зарплаты тридцати рабочим из сбережений своей компании, ожидая, что в конце следующего месяца генподрядчик выполнит свои обязательства и проведёт первую крупную выплату. Однако деньги не поступили.

      Константин звонил в бухгалтерию, но в ответ слышал только одно:

      – Главный прораб ещё не закрыл выполненные объёмы, но скоро всё решится.

      Константин прекрасно знал, что работу своей бригады он успешно сдал Павлу, и тот поставил свою подпись в ведомости.

      Пока он ждал выплату, ему пришлось искать деньги, чтобы оплатить ещё один месяц работы своей бригаде. Это была внушительная сумма. Пришлось использовать деньги из личных сбережений. Он не мог допустить, чтобы рабочие остались без денег. Это же работяги. У этих людей были семьи, дети, и они не должны были страдать из-за чьей-то лжи.

      Однажды Константин задержался на стройке, составляя очередное письмо в офис генподрядчика. Вдруг он услышал приглушённый голос за стеной. Это был один из его рабочих. Константин прислушался.

      – Да, Марина, я знаю, что я поздно прихожу… Я знаю, что они спрашивают, когда я вернусь. Ну скажи им, что папа много работает. Придумай что-нибудь, чтобы успокоить детей. Пусть не переживают. Всё будет хорошо.

      Константин на мгновение застыл. В этот момент он почувствовал ответственность не только за 30 человек своей бригады, но и за их семьи.

      – Этот грёбаный генподрядчик, сучара… – прошипел он сквозь зубы.

      Дни шли, а ситуация