Сталин. Том 1. Парадоксы власти. 1878–1928. Книги 1 и 2. Стивен Коткин

путь из Санкт-Петербурга в тихоокеанский порт Владивосток, Витте построил южную ветку Транссибирской магистрали прямо через принадлежавшую Китаю Маньчжурию. Витте и прочие русские должностные лица воображали, что под лозунгом «мирного проникновения» они препятствуют расчленению Китая соперничающими с Россией империалистами (Великобританией, Германией, Францией), уже устроившими подобное расчленение африканского материка [327]. Другие русские должностные лица, считая, что за каждым завоеванием должно следовать новое завоевание с тем, чтобы защитить предыдущие приобретения, состязались за благосклонность царя, стремясь обогнать Витте в его слишком медленном проникновении в Китай. Военное министерство захватило, а затем взяло в аренду Порт-Артур (Люйшунь). Этот очень выгодный со стратегической точки зрения глубоководный незамерзающий порт находился на китайском Ляодунском полуострове вдающемся в Желтое море. Однако продвижение России в Восточной Азии, к которому приложил руку и Витте, привело к столкновению не с европейскими державами, которые настолько гипнотизировали петербургскую элиту, а с агрессивной, империалистической Японией [328].

      Япония ни в коем случае не была державой уровня мирового лидера, Великобритании. Уровень жизни в Японии был где-то в пять раз ниже, чем в Великобритании, а японская экономика, как и российская, оставалась преимущественно аграрной [329]. Реальные заработки в Японии, выраженные в ценах на рис, в 1830-х годах, вероятно, составляли треть от британских, и это соотношение сохранялось и в начале XX века. Все же это означало, что во время скачка, сделанного Великобританией, реальные заработки в Японии росли теми же темпами, что и в ведущей державе [330]. Хотя Япония по-прежнему экспортировала в Европу первичную продукцию и сырье (шелк-сырец), в Азию она вывозила потребительские товары. Более того, быстро возраставшая японская торговля перемещалась преимущественно в Восточную Азию, где Япония вызывала всеобщее восхищение или зависть своим открытием того, что представлялось кратчайшим путем к модернизации в западном стиле [331]. Кроме того, Япония, как и Германия, быстрыми темпами строила военно-морской флот. (Консервативный модернизатор Бисмарк в свое время был самым популярным иностранцем и в Японии) [332]. Более того, Япония, будучи союзницей Великобритании, а не жертвой неформального империализма, шла во главе поворота Восточной Азии к свободной торговле – идеологии сильных. Япония победила Китай в войне за Корейский полуостров (1894–1895) и захватила Тайвань. Российский генеральный штаб, шокированный сокрушительной победой Японии над Китаем, уже в 1890-х годах начал составлять планы на случай военных действий против Японии. Но отчасти по причине нехватки разведданных о Японии, хотя главным образом вследствие расовых предрассудков, правящие круги России недооценивали «азиатов», считая, что с ними легко справиться 

327

Романов. Россия в Маньчжурии. С. 11, прим. 2; Geyer, Russian Imperialism, 186–219.

328

Malozemoff, Russian Far Eastern Policy. См. также: Schimmelpenninck, Toward the Rising Sun.

329

Williamson, “Globalization,” 20.

330

O’Rourke and Williamson, Globalization and History.

331

LaFeber, The Clash, 67; Aydin, Politics of Anti-Westernism in Asia, 81.

332

Gann, “Western and Japanese Colonialism,” р. 503.