Невроз и развитие личности. Карен Хорни

ответственности за себя. Или: до тех пор, пока мы высокомерны, мы будем уязвимы. Или: пока мы не полюбим себя, мы не можем поверить, что нас любят другие, и неизбежно должны быть подозрительны к любым проявлениям любви. Пациенты, которым преподносятся такие причинно-следственные связи, могут начать спорить, доводы их становятся расплывчатыми и уклончивыми.

      Многие факторы участвуют в формировании этой своеобразной ограниченности[15]. В первую очередь мы должны осознать, что охватывание таких причинно-следственных связей означает столкновение пациента лицом к лицу с необходимостью внутренних изменений. Конечно, всегда трудно изменить любой невротический фактор. Но к тому же, как мы уже видели, у многих пациентов есть интенсивное бессознательное отвращение к тому, что они могут быть объектом какой бы то ни было необходимости. Простые слова «правила», «необходимость» или «ограничения» могут заставить их содрогнуться – если они вообще способны понять их. В их личном мире для них все возможно. Следовательно, признание любой необходимости применительно к себе реально выталкивало бы их из собственного возвышенного мира в действительность, где они оказывались бы объектами тех же законов природы, что и любой другой человек. И именно эта потребность устранить необходимость из своей жизни превращается в претензию. При анализе это проявляется в ощущении своего права быть выше необходимости изменений. Таким образом, они бессознательно отказываются видеть, что должны изменить установки в самих себе, если хотят стать независимыми, менее уязвимыми или способными поверить в то, что любимы.

      Самыми потрясающими являются некоторые тайные претензии к жизни в целом. Любые сомнения относительно иррационального характера претензий в этой области обязательно исчезают. Естественно, ощущение человеком своего богоподобия было бы разрушено столкновением лицом к лицу с фактом, что для него жизнь тоже конечна и непрочна, что судьба может в любой момент ударить его несчастным случаем, несчастьем, болезнью или смертью – и взорвать его ощущение всемогущества. Потому что (повторим древнюю истину) с этим мы мало что можем поделать. Мы можем избежать определенного риска смерти и можем в наше время защититься от финансовых потерь, связанных со смертью; но мы не можем избежать смерти. Будучи не в состоянии соприкоснуться с непрочностью жизни, невротик развивает претензии на неприкосновенность, или на то, что он является помазанником Божьим, или что счастье всегда на его стороне, или на легкую жизнь без страданий.

      В противоположность претензиям, действующим в человеческих взаимоотношениях, претензии к жизни в целом не могут эффективно отстаиваться. Невротик с такими претензиями может делать только две вещи. Он может в уме отрицать, что с ним что-либо может случиться. В этом случае он склонен быть неосторожным: выходить, температуря, в холодную погоду, не принимать мер против возможных инфекций или вступать без предосторожностей в половые сношения.

15

См. в главе 7 о процессе психологической фрагментации и в главе 11 об отвращении уступчивого типа к любым изменениям.