Развод. Второй шанс. Виктория Вильманн

голове звучит чужой женский голос. Голос той, что пришла на замену меня…

      – И, чтобы никаких разговоров до конца смены! – продолжает рявкать мужчина, тряся перед моим носом стопкой документов. – Вот, это подготовить к выписке пациентов. И займись пациентами в конце концов! Невесть что творится в отделении! Никто работать не хочет.

      Наш заведующий ещё тот любитель показать свой голос. А мой отрешенный и помятый внешний вид заставляет его беситься ещё больше.

      – И приведи себя в порядок! Я не хочу знать, что с тобой случилось, но на работе ты должна выглядеть опрятно. Даю тебе две минуты на всё. Чего стоим?!

      Получив ещё одну порцию ускорения, как ужаленная несусь в сестринскую. А Кондратьев такой, пока не увидит в работе, не отцепится.

      Заниматься телефонными звонками нет времени. Может оно и к лучшему. Хотя тот голос…он засел у меня в мыслях, разрушая изнутри.

      Но, что сказала бы та женщина? Вероятно, она просто хотела обозначиться и поглумиться надо мной… А, раз она звонила с телефона мужа, то, получается Илья позволяет ей…

      – Милая, все прошло, – касаюсь ладонью лба маленькой девочки.

      От моего прикосновения она легонько содрогается, а на лице появляется едва уловимая улыбка.

      Ей лучше. Это меня успокаивает.

      Эту крошку доставили к нам прямо перед моим приходом.

      Сейчас её уставший и измотанный организм охватил сон. Девочка, разметав по подушке свои светлые локоны, ворочается из стороны в сторону. Я только и успеваю поправлять одеяльце.

      – Набирайся сил, малышка, – едва слышно произношу я.

      Боясь потревожить чуткий сон ребёнка, практически не дыша, покидаю палату.

      – Степан Фёдорович, – сталкиваюсь в коридоре с главврачом, который уже успел поточить об меня свои когти

      – Что тебе? – мужчина с небольшой сединой в волосах неохотно останавливается, откликаясь на мой голос.

      – Я по поводу поступившей девочки.

      – Ещё одна пришла делать мне мозги, – продолжает он в своей агрессивной манере. – Всё узнавай у Лаптевой, она в ординаторской гадает над ребусом. А я вот не знаю, что делать! Ребенок поступил без документов и без родителей. Всё, не мешай мне.

      Тяжело выдохнув, направляюсь в сторону ординаторской.

      – Надь, вообще не понимаю, что заполнять в личных данных. Кондратьев уже передал информацию полиции, ждём ответа, – обращаются ко мне, стоило только перешагнуть порог.

      – Как она здесь оказалась? – понимаю, о ком идёт речь, присаживаясь напротив врача.

      Женщина выглядит крайне обеспокоенной.

      – Малютку привезла какая-то женщина. Она проводила время на детской площадке со своими детьми. Эта девчушка крутилась рядом одна и потеряла сознание. Женщина стала звать родителей, но никто не подошёл, представляешь?! Тогда ей ничего не оставалось, как доставить бедную сюда, благо было очень близко.

      От истории Марины меня бросает в дрожь. Ребёнок был совершенно один!

      – Что с ней? – не в силах скрыть своего испуга, спрашиваю я. – Почему не отправили в терапию, а сразу к нам? Неужели