Черный перстень. Саша Сехс

телевизору на заднем плане показывали бессмысленный ситком, на который никто из них не обращал внимания. Они говорили о детях, о жизни, которая продолжалась без него, о будущем, которое они построят вместе. И по мере того, как ночь становилась темнее, их разговор становился все более интимным, напряжение между ними сгущалось, как туман.

      Марина наклонилась, ее дыхание согревало его ухо. «Ты был хорошим пациентом», – прошептала она. «Теперь пришло время для твоей награды».

      Ее рука нашла его руку, и она повела своего мужа наверх, ее хватка была крепкой и успокаивающей. Спальня была тускло освещена, постель застелена, маня к себе. Степан почувствовал, как последние воспоминания его больничной жизни ускользают, когда Марина помогла ему лечь в постель, ее прикосновения были нежными и заботливыми.

      Прикосновение ее кожи к его коже послало по нему электрический разряд, разжигая страсть, которая слишком долго дремала. Они медленно раздевали друг друга, смакуя каждый момент, как будто это был их первый раз. Ее глаза не отрывались от его глаз, связь между ними была сильнее, чем когда-либо, на них нахлынуло вожделение. Пока они лежали, переплетенные вместе, их тела двигались в безмолвной симфонии любви и желания, Степан почувствовал, как боль и страх от пережитого испытания отступают. В ее объятиях он чувствовал себя как дома. В ее любви он снова был целым.

      Их тела прижались друг к другу, и волна страсти эхом прокатилась по пустому дому. Воздух наполнился их приглушенными стонами, свидетельствующими об их воссоединении. В пылу страсти были забыты предупреждения доктора об отдыхе и умеренной физической нагрузке. Это была их победа, и они заявляли о ней каждым прикосновением, каждым поцелуем, каждым движением.

      Потом они лежали, переплетая руки и ноги, тяжело дыша. Свечи догорели, превратившись в лужицы воска, телевизор теперь молчал. Они не разговаривали, в этом не было необходимости. Их сердца говорили за них, бились в унисон, как будто они были единым целым.

      Марина провела пальцами по его шраму, суровому напоминанию о том, через что ему пришлось пройти. Но она не увидела повреждений; она увидела мужчину, которого любила долгие годы, мужчину, который вернулся к ней.

      – Ты такой красивый, – прошептала она, и ее голос был полон благоговения и любви.

      Степан притянул ее к себе и поцеловал в макушку.

      – Нет, – пробормотал он и продолжил:

      –– Это ты красивая и мне очень нравится, как ты преобразилась, ты стала совсем другой, как с обложки журнала.

      Они лежали так несколько часов, наслаждаясь воспоминаниями о своей любви, их тела говорили на языке, понятном только им. Это было молчаливое обещание, что независимо от того, что ждет их в будущем, они встретят его вместе.

      Когда наступила поздняя ночь и первые проблески рассвета начали пробиваться сквозь занавески, Степан почувствовал, как его охватывает зевота. Веки его отяжелели, и он понял, что ему нужно поспать, чтобы набраться сил для предстоящих сражений.

      Марина заметила перемену в нем и осторожно высвободилась