В чужом пиру. Виктория Волгина

настолько привыкла к разнообразию нянь, менявшихся через три пробных дня, что ей уже казалось ненормальным быть постоянно с одной няней. Даже с которой дружила и с упоением играла. Через первые три дня Лериной работы она спросила маму:

      – А завтра у меня будет какая няня?

      Мама ответила, что теперь всегда будет Лера. Лера не особенно обратила на это внимание. Через следующие три дня последовал тот же вопрос. Через неделю вопрос опять прозвучал. Получив всё тот же ответ, видя безнадёжность положения, ребёнок применил свою «хитрость». Под конец второй недели Вика сказала маме, что Лера называла её плохими словами. Мама знала, что это не так, дом прослушивался и просматривался. «Дочка, это не так. У меня есть маленький телевизор, в котором я вижу и слышу всё, что происходит дома. Я знаю, что няня не говорила тебе плохих слов. Да вот и Оксана (домработница) никогда не слышала от няни плохих слов». Но Вика уже «закусила удила». «Мама, верь мне, а не им», – яростно кричала она. Мама поняла, что Вика уже ни за что не откажется от своих слов. Она закрыла тему и спустилась с Лерой в кухню. «Лера Викторовна, не обращайте на неё внимания. Она же ещё глупенькая». Лера, уязвлённая до глубины души предательством маленького человека, к которому успела привязаться, после бессонных ночей, перегладив гору одежды (полагалось раз в неделю), была не в состоянии контролировать себя. Она молчала, комок в горле перекрыл дыхание, слёзы беззвучно капали в Викину манную кашу.

      Наверное, она повела себя непрофессионально, наверное, можно было сгладить и обыграть ситуацию, но Лера за всю свою жизнь так и не научилась переносить предательство.

      Утром мама холодно сказала Лере, что они с мужем советовались всю ночь и решили отдать дочку в детский сад.

      Эти симпатичные Лере люди, ни разу не обидевшие её, относившиеся к ней с уважением, и расстались с ней хорошо: оплатили обе недели и папа поблагодарил Леру за работу. Но мама Леру игнорировала и, позвонив в агентство, чтобы объяснить причину неподписания договора с ней, сказала, что девочка жаловалась на няню.

* * *

      Осень тем временем спешила к холодам, и сезон торговли живым товаром достиг апогея. Вот когда Лера, скитаясь по агентствам, увидела, как отдельные малые стада, кочующие с чахлых своих пастбищ на жирные московские нивы, сливаются в одно огромное, разноплеменное, разнокалиберное и разновозрастное стадо. Потом-то Лера уже знала, что многим, очень многим овечкам из этого стада достанутся в Москве лишь полынь-трава да разрыв-трава…

      За соискательный период Лера успела попасть в одном из агентств на телесъёмку. Как потом оказалось, снимались кадры для будущего сериала о «злых нянях» «Чужие в доме». Познакомившись за это время в агентствах со многими прекрасными, образованными женщинами, Лера была твёрдо убеждена, что из сотни, может быть, и найдётся одна паршивая овца, да и ту из жадности, по дешёвке работодатели взяли где-нибудь на Курском вокзале. А хорошее, как известно, стоит дорого. Лера до сих пор считает, что все