Дитерра. Ирина Кругликова

свадебное платье не сшили, – девочка сложила кукол в одну кроватку на ночь. – Мама сильно порой браниться, ежели я где дырку на одежде прорываю. Говорит, что сейчас даже хозяину крыльев редко ткани привозят, а уж нам и подавно не свезут теперь никогда.

      – Почему же так? – поинтересовалась девушка.

      – Я слышала, наш мир погибает, – поникла девочка.

      За этот день она примерно уже имела скудное представление об этом месте и его обитателях, но этот ребенок был просто кладезем информации в отличие от ее матери. Ваэлма хоть и отвечала, но нехотя и всем видом своим показывала, как ей не нравится быть путеводителем по миру. Камэя же напротив, как только мать ее ушла на собрание, расслабилась и настолько увлеченно рассказывала о том, что ей было известно от взрослых, что фиолетовый огонек внутри нее полыхал особенно задорно, чувствуя, что ее не просто слушают, но и хвалят за хорошую память.

      В какой-то момент, когда, воодушевленная похвалой от Анэи, она позволила себе мечтательно произнести вслух фразу «Если бы все снова было так, как во времена до существ, я бы пошла учится и тоже стала магом, как ты», ее фиолетовая искра будто взорвалась внутри и на мгновение вся девочка очень слабо окрасилась тонким слоем тусклого фиолетового оттенка. В этот момент Анэя четко уловила правильную мысль о том, что этот мир или его правители, или Аграэс, или сами же люди каким-то образом убили в себе или просто даже задавили свои устремления. Вероятно, даже малейшие из этих желаний, если смотреть на разнооттенковое коричневое и серое большинство в этой деревне. А ведь тот же Этон, которого все называли вредным, имел внутри своего сердца мерцающую красную искорку и особо начинал пульсировать цветом изнутри при стремлении наказать виновных или же спасти невинных.

      На данный момент Анэя уже видела многие из цветов спектра: синий, сине-зеленый, оранжевый, красный, фиолетовый у Камэи и желтый у хозяйки таверны, куда ее водили дважды за этот день перекусить за счет деревни. Что именно они означали она пока не знала. Когда она спросила про цвета у Ваэлмы, та не поняла ее вопроса и наконец-то решилась сообщить ей о своих важных делах, уйдя к соседке. Забежав вечером ненадолго, покормив дочь и гостью коричневым отваром и серыми пирожками без вкуса и запаха, она ушла на собрание и девочки остались одни.

      Камэя тоже не поняла вопроса о цвете вещей и людей. Исходя из этого Анэя подтвердила свои догадки о том, что у нее действительно имеется некое двойное зрение, которое есть у немногих. И вот таким вот немногим похоже был тот шустрый старик Заэр с красно-оранжевыми глазами, который прямо сейчас стоял перед ней и желал милым девочкам доброго позднего вечера.

      – А не проводит ли меня до калитки наша красавица-гостья? – лукаво улыбнулся мгновенно помолодевший старик.

      Ясно было как божий день, что эта уловка должна была оставить наедине того, кому нужна была информация с тем, от кого эту информацию можно было получить. Даже самый заинтересованный из всей деревни по добыче этой самой информации Заэр не мог себе представить,