Академия магии и очень криминальный профессор. Елена Игоревна Рассыхаева

кровь (а кто бы мог подумать, что она окажется на уроке Защиты от Темных Искусств?), в аудитории наступила гробовая тишина. Она давила на уши, словно невидимая плита, заставляя учащенно биться сердце. Профессор Блэквуд мгновенно изменился в лице. Его лицо, еще секунду назад непроницаемое, стало смертельно бледным. Глаза, казалось, потемнели еще больше, превратившись в две глубокие бездонные ямы.

      – Что здесь происходит? – прозвучал его голос, хриплый и сдавленный.

      Он обвел взглядом аудиторию, словно хищник, высматривающий свою жертву. В воздухе запахло опасностью. Все студенты, включая меня, сидели как мыши, боясь пошевелиться. Даже Кассиан, обычно такой самоуверенный и наглый, притих и уставился в пол, словно ему стыдно за свою прическу.

      – Кто-нибудь видел, что произошло? – снова спросил Блэквуд, но уже более громко, его голос эхом разнесся по аудитории.

      Никто не ответил. Конечно, никто ничего не видел! Все были слишком заняты, рассматривая свои ногти, изучая текстуру столов или делая вид, что усердно конспектируют лекцию. Я сама была не исключением.

      Профессор Блэквуд медленно подошел к месту происшествия, опустился на корточки и внимательно осмотрел разбитую колбу и растекшуюся по полу жидкость. Я видела, как напряглись его мышцы, как скривились губы, как сузились глаза. Он явно был не в восторге.

      – Прекрасно, – процедил он сквозь зубы, поднимаясь. – Отвратительно. Кто-то решил пошутить. Или, что вероятнее, применить свои… таланты. Немедленно покинуть аудиторию. Всем! – Но… профессор… – послышался робкий голос. Это была наша староста, мисс Элизабет Харрис, девушка, которая всегда знала, как нужно себя вести. – Я сказал – всем! – перебил ее Блэквуд, его голос был полон холодной ярости.

      И вот тут-то я поняла, что начинается самое интересное.

      Все, как по команде, начали собирать свои вещи. Суматоха, царившая в аудитории, больше напоминала побег с тонущего корабля. Я тоже встала со своего места, и, проходя мимо профессора, услышала, как он тихо произнес: – Аделаида, останьтесь.

      Черт! Мое сердце ушло в пятки. Ну вот, значит, он знает, что это я виновата! Хотя, с другой стороны, каким образом я могла быть причастна к этому? Я что, телекинезом разбила колбу? И откуда вообще в аудитории взялась кровь? Мои мысли метались, как бешеная белка в колесе.

      Когда все студенты покинули аудиторию, оставив нас наедине, воцарилась гнетущая тишина. Я стояла как вкопанная, не зная, что сказать.

      Профессор Блэквуд медленно повернулся ко мне, его взгляд был таким пронзительным, что, казалось, он видел меня насквозь.

      – Мисс Аделаида, – начал он, его голос был спокойным, но в нем чувствовалась скрытая угроза. – Не могли бы вы объяснить, что здесь произошло? – Я… э-э… – замялась я, чувствуя себя полным идиотом. – Не знаю. Я ничего не видела. Я только… опоздала. – Опоздали, – повторил он, усмехнувшись. – Это, конечно, объясняет все. Хотя, я думаю, вас это мало интересует. – Почему вы так думаете? – возмутилась я. – Потому что вы всегда ищете приключений. И потому что, – он сделал паузу, –