Телепат. Алексей Хапров

Господом Богом бы общался. Есть хочешь?

      После этого вопроса я ощутил, что жутко голоден. И это было неудивительно. Если я пролежал без сознания два дня, и мой желудок все это время оставался без работы, то его бурное недовольство было вполне естественным. Я утвердительно кивнул головой и спросил:

      – А когда здесь обед?

      – Обед уже прошел, – ответил Степан Тимофеевич. – Теперь только ужин. В семь часов он будет, через сорок минут. Хочешь, пока бутерброд с колбасой дам?

      Как ни соблазнителен был для меня этот бутерброд, я отрицательно помотал головой. Неудобно как-то. Все-таки, чужие люди.

      – Да чего ты стесняешься? – удивился Степан Тимофеевич. – Подумаешь, какой-то бутерброд! Держи, не стесняйся. Подкрепись.

      Степан Тимофеевич поднялся и, прихрамывая, подошел ко мне. Бутерброд выглядел так аппетитно, а мой желудок так сильно возмущался своей пустотой, что я, скрепя сердце, все же взял предложенную мне еду, мысленно поклявшись, что обязательно каким-нибудь образом отблагодарю своего соседа по палате за его доброту. Когда я съел этот бутерброд, у меня появилось такое ощущение, что вкуснее него я ничего в жизни еще не ел. Тем временем дверь палаты открылась, и к нам, вместе с Марией Петровной, зашел усатый молодой человек с кавказскими чертами лица. Судя по белому халату и белой шапочке, это и был дежурный врач.

      – О, он уже трапезничает! – весело воскликнул он, глядя на меня.

      Я дожевал последний кусок бутерброда и поздоровался.

      – Ну, как мы себя чувствуем? – спросил врач, наклонился ко мне, отогнул большими пальцами обеих рук мои веки, и внимательно стал рассматривать мои зрачки.

      – Дмитрий Вахтангович как узнал, что Вы пришли в себя, тут же отложил все свои дела и бросился к Вам, – со значением произнесла Мария Петровна.

      Я ответил Дмитрию Вахтанговичу, что чувствую себя нормально, но пожаловался на нудный гул в голове.

      – Это пройдет, – ответил врач. – День-два, и все будет в норме. Резких болей в голове не ощущаете?

      – Нет, – ответил я.

      – А в спине?

      – Нет.

      – А ну-ка, встаньте с кровати и пройдитесь.

      Я поднялся и прошелся по палате взад-вперед. Прошелся, правда, несколько неуклюже. Из-за того, что я лежал без сознания два дня, мои ноги затекли, и не очень хорошо меня слушались.

      – Прекрасно, – сказал врач. – А теперь встаньте прямо, закройте глаза, вытяните руку вперед и попробуйте дотронуться указательным пальцем до кончика своего носа.

      Я закрыл глаза и выполнил просьбу Дмитрия Вахтанговича.

      – Все нормально, – сказал он. – Позвоночник у Вас не задет, координация движений хорошая. Садитесь на кровать.

      Я присел. Врач взял стул и сел напротив меня.

      – Сейчас я буду задавать Вам вопросы, а Вы будете мне на них отвечать. Итак, как Вас зовут?

      – Воробьев Илья Сергеевич, – ответил я.

      – Сколько Вам лет?

      – Тридцать семь.

      – Где Вы живете?

      Я назвал свой домашний адрес.