Другие миры. Первый. Tatianka Kladko

встала на дыбы, напугав меня до зелёных чёртиков. Отшатнувшись, чтобы не попасть под копыта, я соскользнула с берега и упала в воду. Это днём, под жарким солнцем, вода казалась прохладной. Сейчас же, наблюдая, как за горизонтом скрывается алый диск, я осознавала, почему эту реку называют Ледянка. Выбравшись на берег, встретилась взглядом с Ночкой. В ней чувствовалось искреннее раскаянье и сожаление.

      – Ничего, зато остыла и в себя пришла. – Я подошла к уже не убегающей лошадке и приобняв её, зарылась носом в густую гриву. – Спасибо, моя хорошая.

      Ждать пока высохну и согреюсь, было бы бессмысленно. Скорее, я бы околела до смерти. Пришлось разводить костёр. Благо, что стихийнику даже дров для этого не надо. Обсохнув, согревшись и вернув себе отличное расположение духа, мы выдвинулись в город. Хотелось бы вернуться сюда ещё раз, но я вдруг поняла, что письмо для Марианны было написано, но до сих пор не отправлено! Думаю, завтра стоит выдвинуться в Миокар. Больше недели уйдёт на дорогу туда и обратно, и не известно, сколько, придётся проторчать там, в ожидании подходящего судна, а ещё хотелось в лесу хоть пару дней провести, и ещё ведь нужно успеть заказать новую форму, купить канцелярии, встретиться с подружками.

      Так размышляя о том, что и в каком порядке предстоит устроить, под бурчание моего голодного живота, напевая весёлую песенку, мы домчались до города. Ночка была счастлива, у неё день прошёл замечательно, я же понимала, что могу сейчас съесть свою коняшку целиком, а ещё то, что волосы просохли не до конца. Голова была словно закована в кусок цельного льда. Хорошо, что простыть я не могу, но ушки, мои бедные ушки, казалось, сейчас отвалятся.

      Так, растирая свои бедные, заледеневшие и, наверняка, ужасно покрасневшие ушки я и зашла в таверну. Забитую до отказа. Студентами, ага. Неужели все так далеко проживают и не могут позволить себе на каникулах побывать дома?

      – Ника, привет!

      Из-за стола, в центре которого сидела, поднялась невероятно эффектная блондинка, с небесно-голубыми глазами, алыми пухлыми губками и шикарной фигурой. Хорошо, что её на скамье с обеих сторон подпирали однокурсники, а то она бы обниматься побежала.

      – Привет, Алексис!

      Я улыбнулась и помахала ей в ответ, прости, не до тебя немного. Усевшись на любимое местечко для интровертов, за барную стойку, то есть, я потребовала от Эвы принести всё, что есть на кухне, иначе, грозилась я, пойду в конюшню и начну готовить казы. На её удивлённый вопрос, что это такое, слегка струхнула. А в этом мире конину не едят? А что если скажу, что это колбаса из лошадки и она меня тут же табуреткой оглушит?

      – А у вас, что конину не едят?

      Всё же спросила у неё, а она рассмеялась. Фух, уже легче.

      – У вас так называется? Мы не заморачиваемся, как-то. – Она пожала плечами. – Конина и конина.

      «Всё что есть» оказалось тарелкой рагу, парой кусочков хлеба, нарезкой вяленного мяса(надеюсь не конины), и кружкой чая.

      – Ты это съешь, потом ещё пирога принесу.

      Это Эва ответила на мой расстроенный взгляд и жалобное