Терской фронт (сборник). Борис Громов

помаленьку, – уклончиво отвечаю я, чтобы опять не брякнуть чего лишнего.

      – Не любишь хвастать? – подначивает он.

      – Было бы чем хвастать. С восемнадцати лет только и делаю, что в живых людей стреляю, офигенный повод для гордости, – снова выкручиваюсь я.

      – Да уж, – соглашается Костылев, – кровь людская – не водица, лить ее тяжело. Жаль, не все понимают. Ну а так, если в общих чертах, что умеешь?

      – Ну, если в общих чертах… Рукопашный бой, самбо, немного боксирую. Стрелковое оружие нашего производства – практически любое, с иностранным – похуже, но из какой-нибудь «М-4» или «беретты» пальнуть смогу. Гранатомет, АГС, с оптикой тоже работать приходилось, но на полноценного снайпера не тяну, все эти формулы тысячных и прочие боковые поправки на ветер для меня – темный лес. МОНку или «растяжку» и сниму, и поставлю. Засады, разведпоиск, организация головных и тыловых дозоров при движении колонн и секретов на маршруте. Городской бой, зачистка зданий. Есть опыт командования и малыми группами, и до взвода включительно. Вожу легковые машины, грузовики и БТР. С гусеничной бронетехникой дела иметь не доводилось. Лётного опыта тоже нет. Вроде все.

      – Ничего себе «все»! Получается, если все правда, то сидит передо мной командир разведывательного или штурмового взвода ОсНаз и Ваньку валяет. Силен, бродяга!

      – Стоп-стоп, Игорь Васильевич! Где вы тут увидели какого-то таинственного «командира взвода»? – демонстративно оглядываюсь вокруг. – В упор не вижу.

      – Понятно, ладно, не будем бежать впереди паровоза, – подозрительно покладисто соглашается капитан.

      – Да, вот еще что, – я достаю из набедренного кармана штанов кожаный шнурок с жетонами, найденный в ранце бородатого главаря итум-калинских бандитов. – Думаю, это надо отдать именно вам.

      Тот молча принимает из моих рук связку жетонов, не спеша их перебирает, читает фамилии.

      – Спасибо. Некоторые из этих ребят пока в пропавших без вести числились. Мы сообщим семьям. Что ж, вот и познакомились. Ладно, Михаил Николаич, не смею больше задерживать. Всего доброго.

      Я встаю со стула, жму на прощание протянутую капитаном руку и иду на выход.

      – А о моих словах о командире взвода все же подумай, – слышу за спиной негромкий голос Костылева уже за порогом кабинета. Киваю в ответ и закрываю за собой дверь.

      Уже почти дойдя до «Псарни», останавливаюсь в нерешительности. Возвращаться не то что страшно… Но чувствую себя все равно неуютно. Как чувствовал себя в далеком детстве по дороге в школу, когда знал, что на крыльце могу столкнуться со своим злейшим врагом Риней Гильдеевым, хулиганом из параллельного класса, державшим в страхе почти всю школу, и стайкой его прихлебателей. Понятное дело, что идти придется и драться буду – авторитет дороже любой порванной рубашки и разбитого носа, но все равно не хотелось.

      «А ну, соберись, тряпка! – мысленно командую самому себе. – Тебе что, тринадцать лет?! Детский сад развел тут!»

      Делаю