Эпоха Пятизонья. Михаил Юрьевич Белозеров

чтобы взбежать на второй этаж. Сердце колотилось в груди, как воробей в клетке. Костя открыл дверь – и тут же увидел ее. Она разговаривала с Василием Аркадиевиче, у которого на шее висел стетоскоп, и не успел Костя сделать шаг, как она оглянулась, и потому, как изменилось ее лицо, он понял, что она ждала его.

      У Василия Аркадиевича, который, конечно же, заметил и военную форму Кости, и дробовик за плечом, и пистолет на боку, и нож, и всякую другую амуницию, сделались удивленные глаза, и он предпочел за благо спрятаться в ординаторской.

      – Сумасшедший… – произнесла она на выдохе и замолчала, глядя на него восхищенными глазами. – А нас эвакуируют…

      Только тогда Костя заметил, что палаты распахнуты и в них нет больных, а нянечки и медсестры, которые находились в большом и высоком коридоре, вдруг замерли и смотрят только на него с Лерой.

      Костя хотел сказать, что, возможно, эвакуация не понадобится, что он как раз и идет в Зону, чтобы все выяснить и разрулить ситуацию, но ничего этого не сказал, потому что все слова были лишними, ненужными. А ему хотелось только глядеть на нее.

      – Я должен… – произнес он, беря ее за руки. – Я должен был тебя увидеть.

      Руки у нее были теплыми и шершавыми от асептиков.

      – Ты уезжаешь? – удивилась она.

      – Я… – сказал он, мучительно ища фразу, которая бы отразила сущность момента.

      – Я знаю… – сказала она, – я знаю, ты идешь туда?..

      Костя кивнул:

      – Туда…

      Но это совсем нестрашно, хотел он сказать, это примерно то же самое, что съездить на дачу в Солнцево, но не успел. Дверь в отделение вдруг с треском распахнулась и с торжествующим криком: «Ага! Попались, голубки!» – ворвался капитан Жилин. В руках он держал огромный пистолет и целился из него в Костю и Леру.

      – Оружие на пол! Руки на шею! Живо!!! Считаю до трех!!! Раз! Два! Три!

      То, что произошло дальше, удивило не только капитана Жилина, но и самого Костю. Не успел Жилин произнести: «Три!», как на Косте возник шлем. Был он прозрачен, только затылок прикрывал высокий воротник.

      Следом за капитаном Жилиным в отделение заскочили три бойца и тоже взяли Костю на прицел.

      – Ты что думаешь, – радостно сообщил капитан Жилин, – меня можно обвести вокруг пальца?! Да я здесь уже вторые сутки не сплю, тебя караулю. А эти твои сталкеровские штучки со шлемом можешь приберечь для кого-то другого. Руки!.. Руки, падла!!!

      Один из бойцов подскочил и попытался надеть на Костю наручники. Но стоило Косте всего лишь пошевелить правой рукой, как боец отлетел в угол и скорчился там от боли.

      Жилин от неожиданности выстрелил в потолок и заорал:

      – Всем стоять и не двигаться!

      Лера тихонько ойкнула и прижалась к Косте еще сильнее. Известковая пыль медленно оседала им на головы. Капитан пригладил свои жидкие седые волосы и сказал довольным тоном:

      – Больно ты прыток, как я погляжу! Вяжите его! Вяжите!

      – Отставить! – В дверях появился генерал-полковник Берлинский.

      – Товарищ