Дорога мертвецов. Михаил Юрьевич Белозеров

был Костя Сабуров человеком. Это все признавали. Он и теперь больше всего боялся, что ему не поверят.

      – Ну, считай, что тебе несказанно повезло, – резюмировал Калита.

      – Почему? – спросил Костя, вздохнув с облегчением.

      – Последний раз немцы сюда забредали, знаешь когда?

      – Когда? – наивно спросил Костя.

      – В сорок втором!

      Все засмеялись, глядя на его растерянное лицо.

      – А если серьезно, если появились, то, значит, заинтересовались Дырой. Слышь, Леонид?

      – Да слышу, слышу, – отозвался Куоркис.

      Костя выпучил глаза. В башке у него заклинило. Он никак не мог до конца поверить в то, о чем они говорили. Не учили его этому никогда и нигде, к тому же он свято верил во все теории Эйнштейна, в «большой взрыв», энтропию и Дарвина.

      – Здесь много, кто ходит, – объяснил кто-то из бойцов, кажется, тот, кого Калита пару раз назвал Дубасовым.

      – Например, черный сталкер! – хохотнул кто-то из молодых. – А селедка есть?

      – Какая, к черту, в Зоне селедка?! Обойдешься без селедки.

      – Селедка в Зоне дефицит, – поучительно сказал Семен Тимофеевич.

      – А кто такой черный сталкер?

      – Кто такой черный сталкер? – переспросил Калита. – Хм… Никто его не видел, понимаешь. Говорят, он ходит по Зоне без оружия. Ничего и никого не боится.

      – А еще хитер, как бес! – подсказал молодой сталкер.

      – Как теща! – хохотнул кто-то.

      – А еще он вечен, – сказал Калита. – Вроде бы из новой формации людей.

      – Вот он один хабар и таскает, – сказал Дубасов. – Ему одному и везет.

      – А почему «черный»? – спросил Костя.

      – Да потому что Дыра дает такой загар.

      – Так он что, в Дыру ходит?

      – А куда еще?! – удивился Дубасов. – Знаешь, какой там товар?!

      – А еще потому, что работает исключительно на черный рынок.

      – Говорят, у него дворец на Гавайях, но он любит наш климат.

      – Патриот, что ли?

      – Да что-то вроде этого.

      – Какой, к черту, патриот?! Просто привык парень к холодному климату, его на юга и не тянет.

      – Нет, он патриот!

      – Да иди ты в пень!

      – А я говорю, что патриот!

      – Немцы могли тебя запросто убить, могли и с собой забрать в какой-нибудь концлагерь, – не обращая внимания на перепалку, сказал Калита.

      – Запросто! – подтвердил Куоркис. – Я их знаю! Пару раз сталкивались.

      – Кстати, будешь писать, не забудь, что меня зовут Калитин Андрей Павлович. Старший механик Чернобыльской АЭС.

      – Это ж было черти когда?! – вырвалось у Кости.

      – Не так уж и давно, – сдержано ответил Калита. – Но с тех пор вот маюсь.

      – Да мы все маемся, – засмеялись сидящие за столом.

      Была в их словах какая-то грустинка. И даже не грустинка, а покорность перед обстоятельствами. Только Костя Сабуров ничего не понял. Не было у него опыта по этой части.

      – А ты думаешь, почему мы все такие молодые? –