Живым приказано сражаться (сборник). Богдан Сушинский

возник у него за плечом Крамарчук.

      – Не пройдем. Но дальше вроде посвободнее. А вообще-то нам «везет»: из одного склепа в другой.

      – Давай попробую, – взволнованно зашептал на ухо сержант. – Авось проползу. По-змеиному.

      – Неплохо бы…

      Однако после третьей попытки прорваться через пролом сержант зло выругался и осел у ног лейтенанта.

      – Еще бы одну гранату. А лучше бы – лом. Ведь слой-то небольшой: взломать его – и прорвемся. Но лом остался где-то там, позади. Искать надо.

      – Может, мне попробовать? – Громов даже не заметил, когда Мария успела подойти к ним.

      – Не торопись. Еще неизвестно, что там, за проломом.

      – Неизвестно? Значит, нужно узнать, – лейтенанта Мария буквально оттолкнула, Крамарчуку приказала не путаться под ногами и начала осторожно ощупывать пролом.

      Мужчины напряженно молчали, ожидая ее решения. Она была потоньше их обоих и, конечно, могла бы разведать, что скрывается за этой стеной спасения.

      – Ну что? – не выдержал наконец Крамарчук. Молчание Марии казалось ему пыткой. – Рискнешь?

      – Можно попытаться. Только жаль, одежду изорву.

      – Ага, на танцы не попадешь. Не в чем будет. Пробуй, красавица, пробуй, платье мы тебе потом подберем.

      «Автомат… Где автомат? Нужно попытаться короткими очередями сбить эти выступы», – лихорадочно соображал Громов, понимая, что даже если Мария пройдет через пролом, это проблемы не решает. Они-то останутся по эту сторону. Ну, а думать о том, что, этот пролом ведет в еще одно небольшое намертво закрытое подземелье, что это пролом в никуда, ему просто не хотелось.

      – Что там у тебя? Чего застряла? – доносились до него вместе со струей живительного воздуха хриплые слова Крамарчука. – Ага, бедра, говоришь?! Кто ж виноват, что ты такая бедрастая? У меня такая же… была, – с грустью добавил он. – Кормил, кормил, а она только в бедрах и раздавалась.

      «Вот трепач!» – с горькой досадой подумал Громов, не терпевший никаких сальностей. Но понимал: для перевоспитания единственного оставшегося в живых, да еще и спасшего тебя солдата этот каменный мешок – место не самое подходящее.

      Автомат он нащупал именно в ту минуту, когда услышал радостный крик Марии: «Все! Я здесь!» Уже теряя сознание, он, оказывается, умудрился положить оружие в нишу. Жаль только, что куда-то исчез фонарик.

      – Что там, Мария? – спросил он. – Свет видишь?

      – Да, что-то такое… Вроде бы сереет… Только далековато отсюда.

      – Сможешь пройти туда?

      – Скользко здесь. Где-то недалеко родник. Ручеек струится.

      «Ничего она там одна не разведает! – понял Андрей. – Слишком много эмоций».

      – Крамарчук, нужно вернуться в дот. Найти еще гранаты. Отыскать лом. И прихватить оружие.

      – То есть как это – в дот? – растерянно переспросил сержант. – Что, одному вернуться, что ли?

      – А нас здесь