Белая Комната: Всадник. Данил Ивакин

к пещере.

      Мири ощутила на себе жар смрадного дыхания чудища. Она закрыла рот руками, чтобы не закричать. Однако зрачок монстра вдруг резко уставился куда в сторону. Голова грифона медленно повернулась к мрачной долине. Чудище отступило. Что-то заставило его уйти с охотничьей тропы хищника и повернуть в другую сторону. Казалось, что грифон уже был в мгновении от сытного ужина, но что-то его отвлекло. Что-то спасло жизни Мири и Нирша.

      – Так что ты решила? – шепотом спросил Нирш у бандерши, убедившись, что силуэт монстра растворился в долинной тьме.

      – О чем ты? Я тут чуть со страху не обделалась!

      – О, Мулька-шпулька, в нашей работе обделываться от страха – привычное дело… и все же! Ты собираешься нас и дальше преследовать?

      Нирш наконец опустил Мири на ноги, дал ей маленькую фляжку с водой и, на ее удивление, поправил отрастающие волосы.

      – Нирш, отказываться от заказа в нашей работе – непривычное дело…

      Два старика бросились вперед, но сразу напоролись на острые края лезвий. Командир вынула шпагу, встала в боевую позу и почти сразу лишилась правой руки. Нирш незамедлительно обогнул ее со спины, взял в захват другую руку. Послышался громкий хруст, а потом и вопль. Нирш моментально оказался перед женщиной и ударил ее ногой в грудь. Она упала. Нирш достал охотничий кинжал.

      – Стой! – заорала Мири, – прекрати!

      – О чем ты? – вопросительно повернулся к ней Нирш, вытирая кровь краем рукава, – она хочет забрать тебя у меня. Отвезти домой.

      – Пускай! Пускай думает и делает, что хочет! Но ты будешь делать то, что я попрошу! Хватит! Не тронь ее!

      Мири бросилась к скрючившейся женщине и закрыла её своим телом.

      – Я не позволю! Не позволю причинять вред тому, кто тебе был когда-то дорог!

      – В тебе проснулась жалость к этой женщине? Именно сейчас? Юная графиня, я только что перерезал десяток людей, которые ходили под ее началом. Которые выполняли ее распоряжения и только что хотели стащить с тебя штаны! Я только что спас тебе жизнь, а у тебя проснулась… как там она… Совесть? Жалость? Сострадание?

      Мири хотелось плакать, но она переборола себя.