Повесть о лукановском звере. Константин Зеленоглазов

того как сначала отец, а через несколько лет и мать, погибли от передозировки наркотиками.

      Мужчина вошёл в дом и с радостью заметил, что в нём практически ничего не изменилось. Та же кухня, с белыми прозрачными занавесками и коричневым полом, по середине которого вход в погреб, с дурацкой железной ручкой из проволоки, о которую все вечно спотыкались. Тот же зал, с двумя обшитыми леопардовой тканью креслами и цветочным диваном, столик, с фотографиями погибших сына тёти Ани и Дяди Вовы.

      В спальне, где спали его опекуны, а после одна тётя, тоже всё по прежнему. Та же кровать, те же одеяла, подушки.

      Изменилась только детская – другие обои, шторы, новый письменный стол, игрушки, телевизор, компьютер – старенький но всё же, откуда он взялся и для кого? Всё это очень удивило Михаила, он был последним ребёнком, которого когда либо знала эта комнатка, младше него, до рождения Эллы, никого из рода не оставалось.

      – Папа?

      – Миша! Мииша! Ты где? С тобой всё нормально?

      Услышал Михаил голоса вошедшей семьи и вышел обратно в зал.

      – Всё в порядке Миш? Ты что тут так долго?

      – Да. Всё хорошо. Ностальгия какая то.

      – Ну и отлично. Прикольно здесь, у меня такое чувство, что к бабушке на дачу приехала. Ну что заселяемся?

      – Заселяемся. Пойдёмте вещи переносить.

      Когда дело было сделано, вся семья расположилась в зале, взрослые на диване, младшие в креслах, чтобы распределить кто и какое место будет занимать.

      – Дядя Миш, я там отдельно, где комп этот допотопный стоит.

      – Нет, пап, скажи ему, я же девочка, мне надо отдельно. Пусть здесь останется.

      – Сама здесь оставайся.

      – Сынок, ну Эллочка права…

      – Мам ты чё? Дядя Миш, вы чё все? Я там сумки бросил уже.

      – Марин, выбирай пусть или здесь, или с тобой спит.

      – Миш, ты чё прикалываешься что ли?

      – Нет

      – Дядя Миш вы так угараете?

      – Нет. Ты взрослый мужик, и не можешь на диване спать? Мне знаешь ли и на голой земле спать приходилась и ничего, не умер как видишь.

      – А я здесь причём? Можете хоть на дерево залезть.

      – Петя.

      – А чё он учит меня опять? Отец что ли? Нет. Так чё лезет куда не надо.

      – Так взял бы и съехал.

      – Может это вы от нас отстанете? Я и так в эту мухосрань ехать не собирался, так ещё и в ней, умудряются какие то претензии мне предъявлять!

      – Марин, уведи его.

      – Петя пойдём. Петь. Петя.

      – Нет мам, я не понимаю, это чё, они с Эллой господа, а я тут так, постольку – поскольку?

      – Петенька, сыночек, успокойся, пойдём… пойдём с мамой.

      Марина, увела ненашутку разгорячившегося сына в спальню. Михаил опустил голову и обхватил её руками.

      – Щенок. – думал он – всю жизнь из под материной юбки будет тяфкать. Дать бы ему люлей хороших разок, может хоть чё то там проснётся. В этом момент к нему подошла Эллочка и обняла.

      – Папа ну я же права! Ладно, пусть если ему так надо туда идёт.

      .Из спальни