Эней. Боги и герои Древней Греции. Сергей Быльцов

Киприды спешил, а к Пандару, лучнику, самому Стреловержцу подобному. Найдя Пандара, Эней, подняв красивые брови и улыбнувшись, не обнажая зубов, такое сказал ему слово:

      – Милый Пандар, ведь ты лучник от бога! Руки искусные к Зевесу воздень и пусти-ка стрелу свою в того мужа могучего, который так много смертей принес ратям троянским, и многим, и самым сильным расслабил колени.

      – Муж тот могучий – Тидей. Щит я его узнаю и шлем дыроокий, вижу его лошадей. Я ведь в него уж стрелял и в плечо правое ранил, но его не сразил, а только сильней раззадорил!

      Это известие не охладило Энея, и он предложил:

      – Давай на конях выступим оба Тидиду навстречу и на нем испробуем наше оружье.

      И лучник Пандар с могучим Энеем вскачь на Диомеда пустили своих коней.

      Только увидел Пандара Сфенел, блистательный сын Капанея, самого дерзкого из Семи героев, пошедших на Фивы, – немедля к Тидееву сыну слова он крылатые устремляет:

      – Храбрый Тидид Диомед, о мой друг драгоценный! Вижу могучих мужей, летящих к нам на конях биться с тобою! Мощь их неизмерима: один – прославленный лучник Пандар, гордящийся тем, что бесстрашным рожден Ликаоном. С ним же рядом стоит в колеснице Эней, родитель его добродушный Анхис, а мать – Афродита богиня. Взойди же скорей в колесницу и вспять быстро мы уклонимся. Так бросаясь сражаться в самых передних фалангах, жизнь свою скоро погубишь!

      Грозно взглянув на него, ответил с осужденьем суровым Диомед многомощный:

      – Смокни! Не говори мне об уклоненье от битвы, к нему ты меня не приклонишь. Я тебе не Ахилл, который, хоть и считается самым храбрейшим, но сидит вдали от сраженья в безопасном шатре и на трофейной форминге песни о героях бряцает. Не в породе моей, чтоб я отступил среди боя или спрятался от сражений, охваченный трепетом: крепка еще моя сила! Мне даже лень всходить в колесницу; навстречу обоим пешим пойду. Обоих этих мужей назад быстроногие кони отсюда не унесут в Илион, – и один-то едва ли спасется, говорю я тебе. Если Афиною мне будет дарована слава жизни лишить их обоих – ты коней наших здесь удержи, вокруг поручней обмотав крепкие вожжи. Сам же вперед устремись, о конях помышляя Энея, и от троянцев гони их к ахейцам в стан корабельный. Кони те из породы, что когда-то Зевес Громовержец Тросу дал, как выкуп, за сына его Ганимеда, – они превосходят всех коней, живущих под луной и под солнцем. Тайно Анхис от коней этих племя похитил, к ним кобылиц подослав, украдкой от Лаомедонта. Шесть жеребят у него родилось приплода в конюшне. Сам четырех у себя он оставил и кормит из яслей, сыну Энею отдал двух коней, разносящих ужас в сраженьях и, если мы коней тех захватим, стяжаем великую славу.

      Пока Диомед и Сфенел меж собою взаимно вещали, к ним примчались враги, погоняя своих особенных лошадей быстроногих. Первым крикнул многомощному сыну Тидея блистательный сын Ликаона:

      – Диомед, духом могучий! Вижу, что