Dragon Age. Не отпускай меня. Гордыня Митал

Еще одно чувство, давно спящее, проснулось в нем с удивительной ясностью. Он не имел на него права по отношению к Лавеллан, и сознание нашептывало ему, что ему будет проще забыть свои чувства, если ее сердце принадлежит другому.

      Несмотря на сомнения, он был уверен, что ему следует поговорить с ней, потому что скучал по ней. Но во время привала Солас заговорил с Варриком о Зове камня и похвалил мастерство Кассандры. Он сожалел об этом, но убедил себя, что так будет лучше.

      Теперь, когда мысль о том, что их разделяет всего несколько метров, становилась все более навязчивой, он запретил себе об этом думать. Ему нужно было довольствоваться тем, что дела Инквизиции шли хорошо, у него был доступ ко всем необходимым ресурсам, он изучал мир и все больше убеждался в необходимости вернуть сферу и исправить свои ошибки. Его окружал покой и тепло палатки, умиротворяющий звук дождя, огонь, отбрасывающий танцующие тени на стол, книги и записи по исследованиям Бреши. Что же может быть лучше?

      Но сколько бы Солас ни пытался обмануть себя и подавить мысли о Лавеллан, она снова и снова одерживала верх. Так и сейчас, он отвлекся от ритуала погружения в Тень, чтобы вспомнить о ней.

      Его разум быстро восстановил недавний момент в Скайхолде, когда Лавеллан попросила его отправиться с ней на Штормовой Берег. Ее легкий шаг, звенящая пряжка ремня от каждого шага; он с палитрой в одной руке и кистью в другой, притворялся, что поглощен работой и не размышляет о том, справился бы он с ее ремнем и пряжкой быстро или все-таки рассеяно неловко?

      Но Солас знал, что стоило бы повернуться сразу, как только она вошла. Однако он дождался, пока Лавеллан сама нарушит молчание, произнеся его имя.

      – Хардинг прислала письмо с Штормового Берега. Там все очень неспокойно, и Каллен обеспокоен этим. Нам нужно проверить, что происходит.

      – Штормовой Берег всегда был неспокойным местом. Конечно, я отправлюсь с тобой, Инквизитор.

      С губ Лавеллан сорвалась благодарность, она попрощалась и ушла, а Солас вновь вернулся к фреске.

      Только сейчас, восстановив этот момент в памяти, он понял, почему Лавеллан ушла так быстро и почему почти больше не говорила с ним.

      "Мой тон задел её? Даже после того, как я назвал поцелуй ошибкой? После всего, что между нами было и… остаётся, называть её по титулу слишком жестоко? Или это именно то, что я должен делать?" – Солас открыл глаза и тяжело вздохнул.

      Чувство отчаяния и боли от собственной неискренности пронзило его так же молниеносно, как и то тепло, что он испытывал к Лавеллан, всегда приходящее прежде.

      Он приказал себе больше не думать об этом. В конце концов, так он должен был поступать, несмотря на собственные желания и порывы. Он не мог позволить чувствам выйти из-под контроля. Поэтому Солас решил не задавать Лавеллан вопросов о прошлом и не искать ее. Он поднес остывшую чашку к губам и одним глотком выпил чай. Сейчас ему нужна Тень, а он нужен ей, чтобы не потерять себя окончательно.

      Касайся меня в своих