Мария Стюарт. Стефан Цвейг

настолько овладела французским, что пробует свои силы и в стихах, достойно отвечая на хвалебные оды таких поэтов, как Ронсар и Дю Белле; и не только в придворной игре «на случай» тешит она муз, нет, в самые горькие минуты юная королева, полюбившая поэзию и полюбившаяся поэтам, изливает свои чувства в стихах. Впрочем, тонкий вкус проявляется у нее и в других искусствах: она очаровательно поет, аккомпанируя себе на лютне, и покоряет всех танцами; ее вышивки говорят не только об умении, но и одаренности; она и одевается с отменным вкусом, без той помпезной роскоши, какою чванится Елизавета, щеголяющая в своих широчайших робах, – Мария Стюарт одинаково мила и естественна и в пестрой шотландской юбочке и в торжественном одеянии. Такт и чувство прекрасного у нее природные, а свою величественную, ничуть не театральную осанку – источник поэтического очарования, прославившего ее в веках, – дочь Стюартов сохранит и в самые тяжкие минуты, как драгоценное наследие королевской крови и княжеского воспитания. Но и в телесных упражнениях – неутомимая наездница, страстная охотница, искусный игрок в мяч – она едва ли уступает самым закаленным атлетам этого рыцарственного двора; ее стройное тело отроковицы, при всей своей грации, не знает усталости. Самозабвенно и радостно, блаженно и беззаботно припадает она ко всем источникам романтической юности, не подозревая, что величайшее счастье своей жизни она уже исчерпала без остатка. Вряд ли в ком рыцарско-романтический идеал женщины французского Ренессанса нашел более совершенное воплощение, чем в этой жизнерадостной и пылкой принцессе.

      Но не только музы – и боги благословили ее колыбель. Душевные совершенства сочетаются у Марии Стюарт с необычайным телесным очарованием. Едва ребенок стал девушкой, женщиной, как поэты наперебой спешат воспеть ее красоту. «На пятнадцатом году красота ее воссияла, как свет яркого дня», – возглашает Брантом, и еще более пламенно – Дю Белле:

      En vôtre esprit le ciel s’est surmonté

      Nature et art ont en vôtre beauté

      Mis tout le beau dont la beauté s’assemble.

      Чтобы, как в зеркале, обворожая нас[8],

      Явить нам в женщине величие богини,

      Жар сердца, блеск ума, вкус, прелесть форм и линий,

      Вас людям Небеса послали в добрый час.

      Природа, захотев очаровать наш глаз

      И лучшее затмить, что видел мир доныне,

      Так много совершенств собрав в одной картине,

      Все мастерство свое вложила щедро в вас.

      Творя ваш светлый дух, Бог превзошел себя.

      Искусства к вам пришли, гармонию любя,

      Ваш облик завершить, прекрасный от природы,

      И музой дар певца мне дан лишь для того,

      Чтоб сразу в вас одной, на то не тратя годы,

      Воспел я Небеса, природу, мастерство.

      Лопе де Вега восторженно слагает ей гимны: «Звезды даровали ее глазам свой нежнейший блеск, а ланитам – краски, придающие ей столь удивительную прелесть». После смерти Франциска

8

Здесь и далее стихи даются в переводе В. Левика.