Проводник. Елена Мариныч

в полный голос, если бы к ним, бесцеремонно вглядываясь, не подходил бы дедушка. Он шел от соседнего двора. Не торопясь, то и дело, склоняясь видимо из-за больной спины. Потому как держался за поясницу. Чху поклонился и ему. Поинтересовался здоровьем. Дед, кряхтя, поклонился в ответ.

      – Далече идете ребятки?

      Продолжая вглядываться, спросил он.

      – В Синери, дедушка.

      – Далеко, далеко. Но вам то молодым, то не дорога, а так прогулка. Я вот по молодости не токма в Синери ходил, а и до Требских гор пешком хаживал.

      – Неужто аж до Требских гор ходили!

      Чху удивился из вежливости, чтобы польстить старику. А тот с Пашки глаз не сводил, и все норовил под козырек заглянуть.

      – А чтой хлопец все в землю смотрит? Боится чего, али скрывает что?

      – Ну, что вы дедушка. Мой брат очень уж стеснительный. Я ему уже не раз говорил, что не дело это все в сторонке стоять да головы не поднимать. Люди не так поймут. Но он все скромничает. Ничего! Пока до Синери доберемся, я его перевоспитаю.

      И Чху притянул Пашку к себе за плечи. Его широкая ладонь, легко обхватила Пашкино плечо и легонько сжала. Ей стало не по себе от чего-то.

      – Ясно, ясно. Мало нонче таких. Вот в мое время помню, мы на взрослых глаз не поднимали, а уж поперек говорить и вовсе не умели. Не то, что нонешняя молодежь.

      – Да будет тебе дедушка, говорить то. Хорошая нынче молодежь, как и в твое время была. Вы тоже не ангелами были. Нечего ребят смущать.

      Заступилась за них женщина, выйдя из двора и передавая Чху увесистый узелок.

      – Ишь, раскудахталась.

      Проворчал дед, щурясь на солнце и не оставляя попыток рассмотреть Пашкино лицо. Это уже начало злить. Ее так и подмывало поднять голову и взглянуть ему в глаза. Да спросить, не выросли ли грибы у нее на щеках. Пашка едва сдерживалась. Чху понял ее и, отблагодарив хозяюшку за щедрость, отвесив поклон дедушке, распрощался с ними. Пашка так же поблагодарила поклоном.

      Деревушка была настолько маленькой, что понадобилось чуть больше пятнадцати минут, чтобы выйти за околицу. За это время Чху не произнес ни слова, что было странно. Пашка даже пару раз взглянула на него исподтишка. Он, похоже, нервничал. Губы сжаты, брови сдвинуты.

      – Дедушка слишком подозрительный, вот и нервничаю.

      Вдруг сказал Чху. Похоже, он заметил Пашкины взгляды. Она, почему то смутилась, словно ее поймали на чем-то недозволенном. Она кашлянула, прочищая горло и ответила.

      – Он так старался рассмотреть мое лицо. Почему я должен прятать его?

      Неожиданно спросила она. Чху не успел ответить. Они услышали топот ног, а за тем и крики.

      – Стой!

      К ним шли трое верзил с воинственным выражением на лицах. Они приближались, и Чху с досадой прошептал себе под нос.

      – Так и знал!

      – А ну тормози – холера!

      Выкрикнул один и ускорил шаг. Похоже, это был старший. В свободных, полотняных штанах, Рубашке