Турецкий берег, край любви. Ирина Майорова

спокойно лежать, подставив солнцу длинное, сухощавое, лишенное талии и бедер тело, – объясни ей, что так не делают.

      – Ну де-е-ед, – проскулил Пашка. – Ну фиг ли связываться? Вон там еще полно лежаков свободных. Пусть туда ложится.

      – Да ты чего! Давай объясняй, а то я сам…

      – Да ты ж, дед, по-английски – ни бум-бум, – снисходительно ухмыльнулся Паша.

      – А мне и не надо! Вот счас возьму да и переверну ее лежак. – И дед решительно шагнул в сторону захватчицы.

      – Ой, пожалуйста, не надо, – вмешалась Таня. – Прошу вас. Я действительно устроюсь где-нибудь в другом месте…

      – Да что вы за тюхи-то! – вспылил дед, брызгая слюной. Лицо у него покраснело.

      Таня перепугалась, что сейчас из-за нее разразится международный скандал – с вызовом полиции, приездом городской администрации, русского консула. Вон и девица приподнялась на локтях, сдвинула очки на макушку и зыркает настороженно блеклыми, похожими на размороженный хек глазками.

      – Я вас умоляю… Пожалуйста… – Татьяна прижала к пышной груди сжатые в кулачки ладони.

      – Здравствуйте! Что у вас тут произошло?

      Татьяна обернулась и увидела хрупкую блондинку в свободных брюках-шароварах, просторной тунике с длинным рукавом и прозрачном шарфе на голове.

      Дронова, путаясь и повторяясь, изложила суть конфликта. Блондинка холодно улыбнулась немке и сделала успокаивающий жест:

      – No problem.

      Потом взяла Татьяну под локоть – та свободной рукой едва успела подхватить сумку с полотенцем – и повела в сторону толстенного дерева сразу за будкой аниматоров.

      – Стой здесь! – скомандовала незнакомка. – Я сейчас.

      Вернулась она через полминуты с турецким мальчишкой-подростком, который тащил шезлонг.

      – Ну вот, тут даже лучше, чем у бассейна. Там, как пожарче станет, начнется война за зонтики. А у тебя тут крона густая, под ней всегда тень, а решишь позагорать – выдвинешь немного лежак.

      – Но тут же газон.

      – Ну и что? Мы ж не в Лондоне. Можешь прямо на траве разлечься – слова никто не скажет. Вот увидишь, к полудню рядом целое лежбище образуется. Ой, а мы даже не познакомились. Меня Тина зовут. А тебя?

      – Таня. А ты… – Дронова еще раз окинула взглядом совсем не курортный наряд новой знакомой, – здесь тоже отдыхаешь?

      – Нет, я работаю в магазинчике сувениров внутри отеля. Там в витрине кальяны всякие выставлены, тапочки вышитые. Ты, кстати, не вздумай у меня подарки родным покупать, в городе все в три раза дешевле.

      – А тебя начальство заставляет так одеваться?

      – При чем тут начальство? Просто так положено. Я ж тут замужем. За турком.

      – Да-а-а?! – протянула Дронова и с еще большим интересом посмотрела на Тину. – И как тебе?

      – Нормально. Исмаил у меня хороший. Вот, работать отпустил. Хотя у них принято, чтоб жены дома сидели. Считается, что семью мужчина должен кормить.

      – Слушай, а правду говорят, что турки… – Татьяна замялась, – к русским девушкам неравнодушны?

      – Наоборот,