Дорога на Эверест. Жанна Локтева

и, запрокинув голову, смотрела на голубое небо. В вышине время от времени проплывали ленивые пушистые облака, как корабли, которым некуда было спешить и они неспешно

      курсировали по бездонной сини океана, ища свою пристань. Зрелище мирного голубого неба всегда меня притягивало, могла часами смотреть и восхищаться его глубиной. Когда я ещё училась в школе, родители возили меня к бабушке на дачу и заставляли полоть грядки. Это занятие было мне по душе, была в нём какая- то мирность, стабильность. То, чего мне так не хватало дома. Разделять кудрявые хвостики укропа казалось очень важным делом. Спасением своеобразных мирных жителей от захватчиков. Хотя в душе я симпатизировала сорнякам- кинутые в кучу между грядок, через день, два, они прорастали и тянулись к ласковому солнышку. Вот бы мне такую поразительную живучесть! После законченной работы я ложилась на шелковистую траву и смотрела в небо, полная умиротворения.

      – Чудная девка то,– говорила бабушка, даже не стараясь понизить голос.

      – Мама,– одёргивал её отец и косился на меня.

      – А что " мама"?– огрызалась бабушка, – Вон Ванечка у нас любо- дорого посмотреть, а Машка блаженная какая-то.

      Ванечка мой старший брат, любимец всей семьи, в 21 год обзавёлся белокурой красавицей женой и сыном, таким же белокурым бутузом Стасиком. Ваня окончил школу с отличием, успешно отучился в университете и в 26 лет занимал довольно высокую должность в одном из ведущих предприятий Санкт-Петербурга. Красивый, успешный, хороший муж, заботливый отец- пример для подражания. Ко мне Ваня всегда относился хорошо, с юмором и немного снисходительно. Его забавляли мои домашние забастовки, когда я, поссорившись с родителями, запиралась в своей комнате. До того, как Ваня

      женился и уехал семьёй в новостройку у метро "Парнас", было ещё сносно. Меня родители почти не замечали, вся их жизнь крутилась вокруг сына. Это меня вполне устраивало, быть на вторых ролях.

      " Клуб любителей Ванечки"– так я называла посиделки, когда пятнадцатилетний брат читал вслух стихи собственного сочинения и все слушали, раскрыв рты от восхищения. Нет, у меня никогда не было зависти к нему, я даже гордилась им, пока не вступила в свой трудно- подростковый период.

      Первое, что я сделала, это обрезала свои длиннющие золотисто- русые косы почти под корень и проходила с таким ёжиком несколько месяцев, терпя насмешки от одноклассников. Особенно неприятно было слушать шутки от мальчишек, ведь я вступала в тот возраст, когда мне уже

      начинали нравится мальчики. В классе я была самой маленькой и смотрелась гадким утёнком среди длинноногих, похожих на моделей, одноклассниц. Им писали смски на уроках и они приглушённо хихикали, показывая их друг другу. Мне никогда не писали сообщений, даже в более позднем возрасте.

      В ту пору, пытаясь убежать от действительности, я начала писать роман, где сделала себя главной героиней. Там у меня было всё- любовь, признание, обожание окружающих. Там я была мила, добра, остроумна и загадочна.