Свет – Тьма. Вечная сага. Книга 2. Елена С. Равинг

я…

      – А что произошло у тебя? – на этот раз Мелания нарушила затянувшуюся паузу.

      – Тьма убила мою маму, – тихо произнесла я, не раскрыв до конца всей правды.

      – Сочувствую… Но ты хотя бы её помнишь. Она целовала тебя перед сном, заклеивала болячки, утешала…

      – Не так уж и часто, – поспешила я остановить её разыгравшуюся фантазию. – Пол жизни мама пролежала в психушке – Тьма свела её с ума, прежде чем убить…

      – Девочки, спите! – сквозь сон проворчала Эмили, потревоженная нашим разговором. – Болтовня может стоить вам жизни…

      Последние слова она произнесла уже невнятно, почти неразборчиво и снова провалилась в свой светлый сон.

      Наверное, мы обе почувствовали себя неловко и потому послушно замолчали, зарывшись в одеяла почти до глаз. Во всяком случае, я слышала, как заёрзала в постели Мелания, и мне показалось, что она повторяла мои действия.

      – Ты боишься завтрашнего дня? – шёпотом спросила я, чтобы снова не разбудить женщину.

      Очередной нелепый вопрос.

      Все люди в лагере боялись или волновались перед предстоящей Битвой. Даже мирно спавшая Эмили, которая казалась такой спокойной и беззаботной, всё равно боялась. Она просто не могла не бояться.

      – Конечно, – так же тихо ответила Мелания. – Но я не боюсь умереть, если ты об этом. Гораздо больше я боюсь предать вас… Я знаю, что способна на предательство.

      – Я постараюсь тебя отговорить… – произнесла я, хотя прекрасно понимала, что мои уговоры вряд ли сравнятся с обещаниями Тьмы.

      – Ну, постарайся… – усмехнулась Мелания.

      – Девочки!

      Оклик Эмили остудил нас, и мы снова замолчали.

      Я натянула одеяло на голову, чувствуя себя, словно школьница, которую отчитывали за проказы, но совсем не обиделась. Сейчас Эмили являлась единственной здравомыслящей среди нас, поскольку осознавала, что невыспавшийся Воин – плохой Воин. И нам следовало к ней прислушаться.

      Некоторое время я ещё лежала, разглядывая мрак перед собой, пока сквозь него не стали проглядывать смутные очертания провисших стен и блеск доспехов, стоявших в углу. Возможно, так шутило моё воображение. Или золотое свечение постепенно набирало силу, что означало скорое наступление утра, а также дня первой Битвы, которую я могла встретить совершенно разбитой. Внутреннее чутьё подсказывало, что у меня ещё оставалась пара часов на сон, вот только закрывать глаза оказалось страшно. Я боялась снова увидеть голубое сияние Тьмы, боялась испытать сомнения или поддаться искушению, поэтому просто лежала, уставившись в невысокий потолок. Мелания тоже не спала, но разговоров мы больше не заводили. Каждый погрузился в свои мрачные мысли, и лишь изредка я слышала учащенное сопение или тяжёлые вздохи девочки.

      Ночь, а вернее её остаток выдался неспокойным, совершенно не способствуя приятному отдыху. Где-то вдали всё отчётливее звучали раскаты грома, а через некоторое время, полчаса или час, сквозь тонкую ткань стал пробиваться тусклый свет молний. Сначала вспышки были