Не говори ни слова. Эйлин Фарли

свободной птицей. Ненавижу ее за то, что такие как она выходят сухими из воды, а другим достается по-полной…

      Рик

      – Сын, знаешь какую категорию преступников я больше всего терпеть не могу? – Начал вещать отец, пока я ковырял вилкой картофельное пюре.

      – Не знаю, – безразлично пожал плечами, умирая от скуки и мерного тиканья настенных часов. – Может, маньяков?

      – Нет, я сейчас не про редких исчадий ада, кои, слава господи, встречаются нечасто, а про более житейское и рутинное.

      Боже, это какая-то пытка! Он, кроме как о работе, вообще ни о чем не может и не умеет говорить. Ни одной интересной темы за всю жизнь я от него не услышал. Он даже когда в детстве заставлял вслух европейские сказки читать, типа Братьев Гримм или Андерсена, то обязательно делал ремарки. Мол, вот этот герой, будь он настоящим, то получил бы такой-то срок. А вон тот – условный или два года с возможностью досрочного освобождения. И тогда, я представлял сказочных персонажей, на руках или лапах которых со щелчком застегиваются браслеты наручников или с громыханием закрывается засов тюремной камеры.

      Но был и смешной случай…

      Отец заставил меня читать вслух книгу «Гадкий утенок». В той книге очень трудно найти какой-то намек на явное преступление или криминал. Однако, моя батя – коп до мозга костей, поэтому он выдал: «Неисполнение материнских обязанностей. Не помню сколько за это дают, надо заглянуть в кодекс.»

      – Ну тогда я сдаюсь, честно не знаю, сэр, – зевнул я. Да, очень часто я зову его «сэр».

      – Мелких воришек терпеть не могу, вот так сын. Воровать по-крупному, махинации совершать – это даже, своего рода, талант. Для этого интеллект нужен. А вот те, кто хотят разжиться парой сотен долларов или тащат разный мелкий товар, вот эти люди самые…

      – А может они нуждаются? Может они в трудной ситуации? – Я больше из вредности говорил; есть у меня такая манера ставить по сомнение справедливость законов и статей.

      – Нет, парень, о нет и еще раз нет, – горделиво и с видом всезнайки батя пригладил усы, которые меня… бесят! – Они просто-напросто решили, что могут брать то, до чего дотянутся ручонки. Присвоить то, что находится без присмотра. Они, если им представится возможность, и мародерствовать станут. Поверь.

      – Ладно, но к чему ты ведешь? – решил попробовать сократить время беседы до минимума.

      – Вот представь, девчонка ворует дорогие духи в торговом центре. А потом, в участке выясняется, что она живет в довольно неплохом районе. Какой тут можно сделать вывод, а, сын?

      Хм, вот это вопрос на засыпку!

      – Понятия не имею, сэр… Наверное, та девчонка совсем от рук отбилась. Вот ее родители и наказали. Лишили карманных денег. А она решила им назло украсть. Типа как опозорить их. Не знаю…

      – Вот в том-то и дело, что мы не должны знать. Если полиция в каждой семейной склоке будет ковыряться, то никакого времени не хватит. Однако, – осекся он. – Пришла мать той девчонки. Очень достойная женщина,