Император. Сергей Шаповалов

протеже? – наконец заметила она меня.

      – Не совсем мой, скорее – протеже Панина. Прошу любить и жаловать.

      – Семён Добров, из Новгородской губернии, – представился я и поцеловал протянутую руку. Кисть красавицы хоть и бледная, оказалась горячая и упругая.

      – Ну, если сам Панин рекомендует, да ещё в лице Петра Алексеевича, у вас хорошее будущее, – похвалила хозяйка. – Господи, что за наряд на вас? – ужаснулась она, оглядывая мой синий мундир прусского артиллериста, выданный в Гатчине.

      – Извините, нас, Ольга Александровна, мы только с дороги, – смущённо улыбнулся фон Пален. – Не успели переодеться. Сразу к вам. Вы уж на нас не серчайте за столь безобразный вид.

      – Прошу, господа, располагайтесь, – пригласила нас Жеребцова в гостиный зал.

      Ярко горели люстры, отражаясь в начищенном паркетном полу. Стены, обитые светло-синей тканью, украшали картины в массивных рамах: голландские натюрморты и сцены из античных мифов. Тапёр играл на клавикорде. Вокруг овальных ломберных столиков сидели дамы и кавалеры с картами в руках. Иные собрались группами и оживлённо беседовали. Фон Палена тут же обступили мужчины в дорогих фраках и шёлковых жилетках. Всем хотелось что-то узнать у него: как обстановка в Курляндии; какие слухи доходят из Франции; каково отношение со шведами?

      – Ну, что вы ей богу, господа? – смеялся фон Пален. – Это я, провинциал, должен от вас узнавать новости.

      Моя персона никого не интересовала, и я занял место у окна. Впрочем, кому из этого благородного общества охота общаться с отроком, да ещё в солдатском мундире. Воспользовавшись тем, что на меня никто не обращает внимания, я решил утолить голод и потихоньку продвигался в направлении сервировочного стола. Есть хотелось ужасно. Краем уха услышал разговор двух важных красномордых господ в напудренных париках, стоявших в сторонке, и потягивавших вино из хрустальных бокалов.

      – Фон Пален здесь, – сказал один. – А этот проныра нигде не появляется без надобности.

      – Да, – согласился второй. – Что-то должно произойти. Надо держать ухо востро.

      Между тем в гостиной появились два высоких кавалера, одетых весьма элегантно. Сюртуки из добротного английского сукна с серебряными массивными пуговицами. Замшевые панталоны и хорошо сшитые голландские башмаки с медными пряжками.

      – Барон, – воскликнула хозяйка, быстро направляясь к вошедшим. – Рады видеть вас.

      – Английский посол. Чарльз Уитворт, – зашептали все. Внимание общества тут же переключилось на высокого сухого англичанина с прямым длинным носом и каким-то странным взглядом: непонятно, то ли он восторгается чем-то, то ли подозревает всех в чем-то нехорошем.

      Английский посол раскланивался немного чопорно. Потом попросил всех его извинить, взял фон Палена под локоть и увёл в другой зал. Вернулись они минут через десять. Уитворта тут же увлекла разговором хозяйка. А фон Пален быстро