Посейдон и Русалка. Александр Шляпин

рыбу и, вымочив её в вине, набил её нутро зелеными бананами, диким луком и даже черным перцем, который рос здесь на острове в зарослях местных джунглей. Уложив на камни листья банановой пальмы, я опустил на них свое рыбное блюдо, слегка окропив соком лайма. Обложив тушку кусочками хлебного дерева, я вновь прикрыл всю эту красоту листьями банана, и засыпал песком. Всё – через пару часов фаршированная рыба была уже готова. Сейчас я не в состоянии описать тот запах, тот вкус, который после вскрытия источает это блюдо. Это что— то поистине фантастическое и не поддается описанию. Не зря я проводил месяца возле телевизора, впитывая в себя все рецепты экзотической кухни в программе «Вокруг света». Пока рыбное жаркое томилось в песчаной духовке, я накрыл стол, поставив на него самодельные тарелки и блюда, которые сделал сам из этой вулканической глины, которую я нашел на второй день своего приключения. Втянувшись в новый образ жизни, я уже не мог представить себе, как смогу жить иначе. Я каждый день отправлялся в глубину острова на охоту и для добычи пропитания, что мне стало казаться, что я просто хожу в большой супермаркет, где продукты питания были прямо под ногами и висели на деревьях. Стоило протянуть руку, и потребительская корзина в одно мгновение наполнялась витаминами, которых хватало мне на целый день. А главное— главное что это было все бесплатно.

      – Алиска, пора за стол, – прошептал я на ухо своей подружке, которая все еще спала в нашем семейном ложе. Накрыв поляну, я принес молчаливую пассию

      по— ближе к накрытой поляне. Костерок освещал кусочек земли, которая за шесть месяцев вынужденного скитания превратилась в маленькую родину. Уложив её в шезлонг, изготовленный мной из тонкого молодого бамбука, я принялся ухаживать за ней, будто бы это было наше первое свидание, а Алиса была не резиновой, а настоящей. Разделив рыбу и кусочки тушеных плодов хлебного дерева, на равные доли я приступил к трапезе.

      – А знаешь зайка, на этот раз и вино, и рыбка очень удались! Такой пикантный вкус— пальчики оближешь, – сказал я с видом знатока и гурмана, и налил бордовой жидкости из пластиковой бутылки в самодельную глиняную чашку, которую я вылепил своими руками.

      – За нас! За нашу с тобой молодую семью, – сказал я, и выпив густого хмельного напитка перешел к рыбе. – А знаешь, Валька тоже когда— то хорошо готовила. Ради меня она даже научилась пироги печь. Все у нас было хорошо, а вот счастья— счастья как такового не было. Я прожил с ней столько лет, а вот понимания так и не обрел, – сказал я впервые за год решившись на откровенный разговор. Со стороны можно было подумать, что я сошел с ума. Но Алиска была частью меня самого. Представив вместо нее пустое место, я попросту повесился бы на кокосовой пальме. У меня был смысл жизни. Я берег её ухаживал за ней как за любимым человеком. И пусть у нее не было сердца. Пусть она была холодна и бездушна, но я был