Тамерлан. Война 08.08.08. Азад Эльдарович Гасанов

бегущие от собственной тени. Не ордынцы, которых вам иногда удавалось перехитрить. Это тот от кого содрогнулся мир! Вы разве не слышали? Он сделан из стали! Его воинов не разрубают мечи! Нам нужна нежная плоть, а не их несъедобное мясо! Вы поняли? Нам надо запастись терпением, раз у нас в запасе не осталось пищи. Враг уйдет, и, может быть, кто-нибудь из нас сумеет выжить. Ослушаетесь – погибнем все!

      Ослушались. Мужчины, все от мала до велика, вышли на охоту. Остался, лишь, старый Бану. Женщины, ободренные решимостью мужчин, принялись готовить угли в предвкушении трапезы.

      Первым вернулся дядя Самхерт. Ободранный и окровавленный.

      – Где остальные? – спросила Нилюфар.

      – Пропали! Все пропал! – дядя Самхерт разрыдался. – Ахура Мазда покарал нас за наши грехи! Он наслал на нас демонов! Это не люди, они хитрее и коварней людей. В то время, как семеро шли у нас на виду, остальные таясь пробирались по скалам. Мы ставили засаду, и сами угодили в западню! Мы погибли! Мы все погибли!

      Следующим в пещеру пробрался дядя Дариуш. За ним Вахтанг и еще трое охотников.

      Дариуш пихнул Самхерта.

      – Молчи! Стальные люди рыщут по скалам. Твои вопли могут услышать.

      Старый Бану подкрался к входу и выглянул наружу.

      – Теперь уже поздно, – сказал старик молодым. – Стальные люди скоро будут здесь.

      – С чего ты взял? – удивился Вахтанг. – Никто не знает о тайне пещеры. Его вход сокрыт стремниной.

      Бану указал на бурлящий поток.

      – Кушак, который ты обронил, зацепился за камень. Его рукав укажет врагу дорогу.

      Старый Бану оказался прав. Стальные воины заметили кушак и отыскали по его подсказке вход в пещеру.

      Старый Бану был тысячу раз прав. Он был в тысячу раз разумней безмозглых дядьев и братьев. Все случилось, как он предсказал – все погибли. Вся семья. Все кроме нее – нежной, юной Васико, чье имя досталось ей от христолюбивых предков.

      И вот она в огромном шатре хромого воина сделанного из стали. Сидит на подстилке и ждет повелителя.

      Подстилка под ней теплая и мягкая, ворсистая. Она застилает весь пол шатра. В глубине за прозрачным пологом ложе, составленное из множества. Рядом доска на ножках в восемь граней, украшенная резьбой и костью. А на доске в золотых и серебряных чашах душистые фрукты и сласти, каких она не видела прежде. Она сорвала с тугой кисти продолговатую ягоду янтарного цвета, сквозь тонкую кожицу которой просвечивались маленькие зерна. Поднесла к губам, принюхалась. Сладко, заманчиво. Надкусила, и в нёбо брызнула сладкая струя. Язык обволокло терпким, колючим соком, и от этого она испытала пьянящее блаженство. «Пища людей, – подумала она, – сладкая и хмельная. Оттого и мясо у них такое же сладкое на вкус».

      Она потянулась за второй ягодой, но не успела сорвать. За спиной раздался голос:

      – Это виноград.

      Васико обернулась. У порога стоял тот железный воин.

      – Его привезли из Азербайджана.