Не дразни меня. Ольга Сергеевна Рузанова

сильно похож на родительский дом. Все сделано четко по проекту специалиста. Это красиво и современно, но как по мне – то без души.

      Отец никогда не разрешал маме своевольничать в доме. У нас не было ярких клумб и красивых беседок. Даже зону отдыха с качелями и садовой мебелью отец не разрешил установить.

      Прохожу вдоль торца дома мимо еловой шеренги и оказываюсь на заднем дворе.

      М-да… здесь тоже нет ничего подобного. Ровный газон, высаженные как по линейке кустарники и параллельные и перпендикулярные друг другу дорожки. Руки женщины не чувствуется.

      Вглубь участка решаю не идти – там, с левой стороны вдоль высокого забора два вольера с собаками, которые, почуяв чужака, уже подняли лай.

      Торопливо шагаю по дорожке вокруг дома и замечаю слежку. За мной наблюдают.

      Один, одетый в черное, мужчина стоит у домика охраны, второго вижу, обернувшись – он шел за мной следом.

      Замедляю шаг. Пнув ботинком крохотный камушек, подхожу к первому и спрашиваю:

      – Здравствуйте. Не подскажите, как отсюда выйти? Я заблудилась.

      Застыв, он начинает ошалело вращать глазами. Видно, что его к такому не готовили. Инструкций, как действовать в подобном случае, не поступало.

      – Поможете?..

      – Одну секунду, – хрипит еле внятно.

      Отойдя на несколько метров и повернувшись ко мне спиной, он быстро с кем-то связывается. Потом, поглядывая на меня, ждет когда ему перезвонят. Выслушав ответ, возвращается.

      – Вам нельзя покидать территорию.

      – Как?! – восклицаю, всплескивая руками, – Почему?!

      Покрываясь красными пятнами, мужчина таращится на меня и снова не знает, что ответить.

      Я же разворачиваюсь и иду обратно. Небольшое развлечение взбодрило и внесло немного яркости в очередной серый день.

      В холле первого этажа встречаю Карину. Создается впечатление, что она специально ждала меня. Пританцовывая, бесцельно елозит тряпкой по перилам лестницы.

      – Как прогулка?

      Сучка. Она ведь поняла, что я вчера ночью все слышала. Наверняка, Литовский рассказал ей, что я за ними подглядывала. Злорадствует теперь.

      – Отлично. После бессонной ночи голова болела. А теперь все прошло.

      – Бессонной? – изображает смущение, – Плохо спала?

      – Да. Тут какая-то бедняжка кричала и плакала. Наверное, из нее бесов выгоняли.

      Поднимаюсь на несколько ступеней и смотрю на нее сверху вниз. Пожимая плечами, она с улыбкой заправляет за ухо прядь волос. Дескать, я ничего такого тебе не говорила, но мы обе понимаем о чем речь.

      – На две ставки работаешь? Денег не хватает, да?

      Карина вспыхивает.

      – Адам Викторович очень щедрый мужчина, но дело не в деньгах.

      – И в чем же? Заводит спать с женатыми?

      Пока она, краснея от злости, придумывает, что ответить, я поднимаюсь еще выше и носочком стопы указываю на крохотное пятнышко на ступени.

      – Вот здесь еще вытри.

      Захожу в свою новую комнату и сразу иду к окну. Никак не могу привыкнуть, что оно теперь у меня есть. Широкое, высокое,