Депрессия: проклятие или шанс?. Ирина Фролова

словами, рядом нет. «Мы были удивлены, – пишет Ван дер Колк, – увидеть активацию этой области спустя долгое время после изначально пережитой травмы». То есть могут пройти годы после травмы, но на снимках по-прежнему видна асимметрия: блок в левом полушарии и активация правого полушария. На языке психологии это звучит как откат с «понимания с помощью слов» к «пониманию с помощью образов». Так, как это делает трехлетний ребенок. А так как травма рождает ужасные образы, они довлеют над человеком всю жизнь, запуская бесконечную выработку гормонов стресса[26].

      Кроме того, как выяснили генетики, сильный стресс меняет активность генов нервных клеток (не сами гены, а выраженность их функций). В результате нервные клетки перестраивают маршруты связей друг с другом: формируют новые связи и «отменяют» прежние. Связи между нервными клетками являются путями, по которым движется информация, поступающая как из внешнего, так и из внутреннего мира. И от того, как эта информация оценивается, зависят действия человека. Если в темном углу комнаты он видит темное пятно и решает, что это пальто висит, он продолжит серфить интернет. А если человек в этом силуэте «видит» притаившегося грабителя – он выпрыгнет в окно.

      Как пишут нейрофизиологи, у человека девяносто миллиардов нейронов, которые образуют порядка двухсот триллионов связей. Психическая травма или хронический стресс меняют характер этих связей. Сама ДНК не страдает, нарушений в ней не найдено, а вот характер связей между нейронами извращается. И вот уже вместо висящего пальто человек видит грабителя. Или он, как это бывает при депрессии, раздувает у себя чувство вины до огромных размеров за пустяковые ошибки. Это происходит за счет перепутывания связей между данными[27].

      «Происходят перестановки между частями картины мира, между фактами, желаниями, чувствами и эмоциями. Каждая отдельная клетка остается здоровой и чувствует себя прекрасно, но в нейронных сетях возрастает мера хаоса, так что мозг начинает работать хуже»[28]. Информационный яд («испуг») воздействует на разум и подчиняет его лимбической системе, а именно: аффектам страха, агрессии, жажды. «Мы постепенно оказываемся в ложной вселенной, наполненной врагами и преследователями, далеко оторванной от живой ситуации жизни»[29].

      Благодаря новым связям человек по-другому начинает воспринимать мир: по-другому мыслить, по-другому действовать. И вот он уже не уверенный и адекватный член общества, а зависимый, трусливый или притворяющийся «мачо» имитатор.

      Абсолютное большинство психоаналитиков связывают психическую патологию, в том числе и депрессию, с перенесенными в детстве психическими травмами. «Подавляющее большинство пациентов, страдающих хронической депрессией, подвергались в детстве тяжелым психическим травмам»[30]. Лоуэн в книге «Радость» пишет: «Я обнаружил страх кастрации у всех моих пациентов, и он сопровождался страхом быть убитым»

26

Ван дер Колк Б. Тело помнит все: какую роль психологическая травма играет в жизни человека и какие техники помогают. С. 77.

27

Цендровский О. Ю. Действие вместо реакции. 416 с.

28

Цендровский О. Ю. Действие вместо реакции. С. 338.

29

Там же. С. 341.

30

Фишман Т., Русс М., Лейцингер-Болибер М. Травма сновидения и психические изменения в ходе психоанализа: диалог между психоанализом и нейронауками // Исследование сновидений-2. С. 69.