Симфония Поднебесья. М. Грубер

двадцать три шестеренки, пятнадцать ригелей, девять тонн стали.

      Гоблин на пару минут замолчал, после чего ударил по сейфу кулаком и приложил к нему ухо.

      – Пять передаток, четыре светофильтра и замыкателя, три рессоры и два неизвестных ингредиента.

      Далее он лизнул стенку и дверцу около черной дыры сейфа.

      – Пеньковая веревка, но что же еще я упустил? Уважаемый сыщик Щербет Холст легко бы решил эту загадку, прямо как в книге “Щербет Холст и Пастила Разгадки”.

      Минут пять Фарфор сидел напротив сейфа, покручивая на пальце золотое кольцо с желтым камнем в оправе. Его пристальный, неотрывный взгляд был направлен на черное углубление. В голове крутились размышления вокруг последних двух ингредиентов, запрятанных в системе безопасности сейфа. Что же такого приготовили его сыновья, чтобы злоумышленник не смог добраться до их богатств?

      – Ладно, чем Дэкс не шутит, – сказал Фарфор и поднес нос к углублению, чтобы лучше разнюхать, что там.

      Гоблинский шнобель практически полностью погрузился внутрь, на лбу Фарфора выступила испарина. Внюхиваясь, он допедрил, что за последний ингредиент содержался в чудо-гоблинской инженерной мысли его сыновей.

      – Ох и умно! – без секунды промедления, гоблин чудом успел вынуть нос, как здоровая гильотина чуть не отрезала ему кончик. Раздавшись грохотом на все помещение, заточенное лезвие перекрыло не только черное отверстие, но и саму дверцу сейфа, а из стены вылез граммофон, из которого донесся голос его сына Ахау: «Мэник-до-мэник, мое, не отдам, проваливай к Дэксу, пока не додал».

      – Засунь их в Мирлето, ловушка! – разнервничался гоблин.

      – Мне очень хочется кушать! – настойчивее произнес Лукас.

      – Мальчик, ты только что поел! – недоумевающе произнес Фарфор.

      – Да, но я хочу еще.

      – Ты и дома так же жрешь? – поднялся с пола Фарфор.

      – Нет. Как мама ни старается, столько дома я не съем, – расплылся в довольной улыбке Лукас и тут же погрустнел.

      Фарфор приметил, как щеки мальчика покраснели, глаза погрустнели, нос засопливил. Когда-то гоблин сам воспитывал детей, и он прекрасно понимал, что малой сейчас заплачет на всю водонапорную башню. Осаждающие их Полисгобсы точно услышат плач, и это развяжет им руки, штурм начнется раньше рассчитанного времени.

      – Эй, не вздумай реветь!

      – Я хочу домой, – Лукас принялся похныкивать.

      – Стоп, спокойно! – выставил руки в стороны Фарфор.

      – Я хочу к маме.

      В голове мальчишки пронеслись домашние воспоминания. Он лежал на мягкой траве у дома, наблюдая за жучками, муравьями и бабочками. Неуклюжие шмели забирались в цветки за нектаром, а соседская кошка тщательно вылизывала лапы. Лукасу всегда хотелось ее погладить, но она ловко убегала, стоило ему только подползти поближе.

      Бурчащий живот напомнил о вкусных бабушкиных сардельках с жареным картофелем и квашеной капустой. Когда они ездили в гости