Артефакт ранга ноль. Том 1. Максим Алексеевич Багаев

гляд, простого жителя этих мест, являются чистой выдумкой. Из того что людям удалось подтвердить и в чем лично у меня нет ни единого сомнения, это то, что траву на этом гигантском луге обожают все гнуги. Причем этих здоровяков тянет ближе к центру этого моря травы, как будто там она вкуснее. Вторым неоспоримым фактом, касающимся этого места, было то, что его нужно покинуть до наступления темноты. Что происходит тут ночью, никто не знает. Все смельчаки, решившие это выяснить лично, уже никому ничего не скажут, так как все, кто оставался тут после заката, обратно не возвращались, даже те хитрецы, которые пытались переночевать в паре шагов от границы тишины.

      До захода солнца еще есть время, и поэтому я ускорил шаг, так как на горизонте показалось несколько темных точек, которые медленно двигались на небольшом расстоянии друг от друга. Беззвучно выругавшись на хитрожопого старосту деревни и несправедливый, по моему мнению, жребий, который в очередной раз почему-то вновь выпал на мою долю, я перешел на бег. Надо бы ускориться, а то на обратную дорогу времени хватает совсем еле-еле.

      Спустя еще полчаса я, дыша полной грудью и успокаивая дыхание после длительного бега стоял, и смотрел на мирно пасущихся трех гнугов, тех самых, которые отбились от общего стада и углубились слишком далеко к центру Моря Безмолвия. Трое четвероногих животных, имеющих массивное тело с ярко-рыжей, почти красного цвета кожей, высотой были почти два метра. Они имели массивную голову с приплюснутой мордой, будто кто-то с огромной силой ударил их по носу, голову венчали три больших рога. На спинах красовалось несколько шипов размером примерно с ладонь, а длинный и массивный хвост украшала устрашающего вида булава, удар которой не сулил ничего хорошего любому, кто решил бы напасть на этих животных. Гнуги обладали отличным слухом, и при обычных условиях к ним было бы непросто приблизиться незамеченным. Но в этом месте их слух, если и работал наполную, то не имел никакого значения, поэтому я и сумел подойти почти вплотную. А вот хорошим зрением они похвастаться не могли, и мое появление для них было совершенной неожиданностью.

      Первый гнуг, увидевший меня, резко отпрыгнул в сторону, чего совершенно не ожидаешь от грузного животного. Он поднял голову в безуспешной попытке издать предупреждающий рев, двое его товарищей ожидаемо не обратили на это совершенно никакого внимания, продолжая мирно щипать сочную траву. Я слегка поднял руки в успокаивающем жесте и, достав из сумки кусок хлеба, показал его гнугу, который насторожено размахивал своим хвостом-булавой, не отводя от меня взгляда. Мгновение, заинтересованный наклон головы, глубокий вдох широкими ноздрями и вот хвост уже мирно опущен, а огромное животное с жадным блеском в глазах и стекающими слюнями изо рта идет в мою сторону. Двое других, почуяв запах хлеба, мгновенно забыли о траве и поспешили в мою сторону. Разломив кусок на четыре части, я дал каждому гнугу по куску, а четвертый демонстративно убрал в сумку. Пока гнуги, с явным удовольствием пережевывали лакомство, я направился в обратный путь. Сейчас можно было уже не беспокоиться, я точно знал, что эти грозные с виду создания ни на шаг не отстанут от меня, за хлеб они были готовы идти хоть куда и сколько угодно, зная что у меня еще осталось их любимое лакомство.

      Обратная дорога была без происшествий, как впрочем и путь вперед. Если не считать легкую дрожь в ногах от долгой ходьбы и бега, то сегодняшний день можно назвать прогулкой на свежем воздухе. После возвращения в деревню я передал беглецов пастухам-разиням, а сам отправился домой: надо было отдохнуть и поесть, на завтра была намечена ранняя охота. В лесу, который располагался между двумя соседними деревнями, завелась стая хищников, которые повадились таскать домашнюю живность из обеих деревень. Но что самое странное: на жителей не было ни одного нападения. Более того, что за хищники были в стае так и не известно, их попросту никто не видел. На местах нападения находили много крови и следы не маленьких лап, очень похожих на волчьи, но ни разорванных туш, ни костей, ни следов волочения жертв не было. Все это давало поводы для слухов и разных историй, в которых люди пытались объяснить происходящее, списывая все на большую стаю обычных серых волков и заканчивая происками какой-нибудь хитрой банды, которая обставляет свои делишки, маскируясь под все тех же волков. По моему мнению, это были необычные волки, а оборотни. Уж больно быстро и чисто они проворачивали свои дела и, что самое главное, всегда действовали по-разному. Одно было неизменно: все их нападения были только в ранние утренние часы. Вот за такими мыслями, лежа на небольшой кровати в своем маленьком домике, после холодного ужина я незаметно для самого себя и уснул. Казалось, что я только закрыл глаза, как меня разбудил громкий стук в дверь и недовольный голос звучащий из-за нее:

      – Да проснись ты уже, мы скоро выходим, а ты дрыхнешь! Вставай, Гурант!

      Громко кричали из-за двери, не переставая терзать несчастную дверь. Стучали явно чем-то тяжелым и, судя по звуку, металлическим. Открыв один глаз, я уставился на маленькое окно, в котором сквозь закрытые ставни еле-еле угадывался рассвет, было еще темно, небо только чуть посветлело.

      – Заткнись, Мурас, и так голова раскалывается, передай старосте, что сейчас иду.

      Из-за двери послышалось недовольное