Пособие для влюбленного некроманта. Вероника Фокс

– он превратит вашу библиотеку в конфетти.

      Он сжал кулаки. Я видела, как в его глазах борются ярость и холодный расчёт.

      – Ладно, – прошипел он наконец. – Но если он коснётся ещё чего-то…

      – Он будет как шелковый! – пообещала я, прижимая Бублика к груди. Тот выбросил розовый фейерверк из уха.

      Тайрин вздрогнул, но промолчал. Его взгляд упал на поющий череп.

      – И уберите это.

      – Конечно! – я щёлкнула пальцами. Череп замолчал и упал на пол. Тайрин выдохнул вс облегчением. Ну надо же, какой он ранимый…

      Мужчина повернулся к выходу, но задержался в дверях.

      – И, Брайтбрук… – он обернулся, и в его глазах мелькнуло что-то, почти похожее на азарт. – Если ваш «амулет» испортит хоть одну страницу, я превращу вас обоих в книжную пыль.

      Дверь захлопнулась. Бублик чихнул, и розовые ромашки на полу расцвели ещё ярче.

      «Добро пожаловать в ад, Вика», – подумала я, плюхнувшись на стул.

      Но почему-то это не казалось таким уж плохим началом. Да, Бублик?

      Глава 1. Часть 2

      Мои пальцы нервно барабанили по столу, пока я пыталась заставить Бублика сидеть спокойно. Десять проклятых минут! Как только Мистер Винтеркрофт умудряется торчать среди этих бумаг, словно они не жгут его магические пальцы? Это же настоящее святотатство для некроманта!

      Внезапно дверь с грохотом распахнулась, и в комнату шагнул Тайрин. Его плащ развевался, словно крылья хищной птицы, а в руках он держал древнюю папку, от которой веяло вековой пылью и надменностью мертвецов.

      – Разложите по алфавиту. До заката, – бросил он, швырнув папку на стол с такой силой, будто хотел прожечь в нём дыру.

      Бублик на моём плече фыркнул розовой искрой ему вслед.

      – Слышал, пушистый? Нас снова пытаются похоронить под бумагами, – проворчала я, разворачивая первый свиток:

      «Руководство по воскрешению: том LXIV. Как избежать танцующего скелета при активации останков».

      О, классика!

      Прямо как мама любила – она тоже обожала оживлять всё, что начинает приплясывать.

      Бублик спрыгнул на стол и начал гонять чернильницу, оставляя следы лапок в форме черепов.

      Мило. Жаль, что мистер зануда этого не оценит… Он же маэстро мрачности, сдержанности и… холодной улыбкий.

      Я откинулась на стул и закрыла глаза, вдыхая аромат ладана.

      Иногда, когда я прихожу в старый бабушкин дом, где каждая половица скрипит, словно вспоминает прошлое, а воздух пропитан ароматом сушёных трав и пыли, мне кажется, что я всё ещё слышу их голоса.

      Смех отца до сих пор эхом отражается от этих стен – глубокий, раскатистый, похожий на далённые раскаты грома. Он всегда смеялся так, когда мама, вся в чернильных пятнах, увлечённо рассказывала о своих безумных теориях о связи миров.

      – Представь, – говорила она, размахивая пергаментом, её глаза светились от восторга, – если мы пробьём энергетический барьер между живыми и мертвыми, смерть станет… дверью! Просто дверью!

      – И кто же будет приносить нам молоко по утрам? Призраки? –