Дорога к Острову Буян. ЛСК

как же, дома, – усмехнулся в усы Лешкин, присев назад. – Я своих, значится, зайцев послал, так они им провода и погрызли. От прохожих, как ты, меня руны защищают, а вот они все равно полезут же. Вот чтобы не крутились, устроил им выходной пораньше. А что за документы?

      – Ну, накладные и договор на доски, – Пашка пожал плечами.

      – Так-с, – мужичок почесал затылок снова, после щелкнул пальцами и вот в его руках появились нужные бумаги. – Держи. Неудобно все-таки вышло, напугал я тебя.

      – Спасибо, – удивленно проговорил Пашка, проверяя бумаги. И ведь те самые! Когда вопрос был решен, а Лешкин больше не вызывал ужаса, Пашка снова дал волю любопытству. – А что вы тут делали, если не секрет?

      – Да что-то у меня совсем дрекавак разошелся местный, уже зарится на машины, которые тут останавливаются. Раньше он так себя не вел, – задумчиво проговорил Лешкин, поглаживая усы. – Я его хотел к верхушке сосны привязать, чтобы подумал над своим поведением. Но тут ты появился, так что теперь сидит он там на ветках. Кричит, мол, камни Матери Сыры-Земли уже нашли и забрали. Вот он и хочет повеселиться на заре дней. Только дурень он! Вот мой камушек, у сердца его ношу, никто его не заберет, – он достал из-за пазухи сияющий плоский камень с руной в виде буквы «Я» и показал Пашке.

      – А кто их ищет и зачем?

      – Ну как, Кощей, конечно же, – Лешкин будто говорил с пятилетним ребенком. – Он если эти камушки соберет, сможет богом стать, а значит и батьку своего из Нави вытащить. Если есть та Навь, конечно. А если вытащит, то кранты нам всем.

      – Кощей тоже существует?! – вскинул брови Пашка. – И он в пещере с золотом живет?

      – С этими сказками я совсем с ума сойду, – вздохнул Лешкин. – Конечно нет! Или ты думаешь, что я тоже в лесу живу?

      – А где?..

      – Я лесничий. Домик у меня есть в твоем этом Филипповском. А Кощей в Москве где-то живет. Я с ним уже давно не общаюсь. Вроде банком сейчас руководит, – снова почесал затылок Лешкин. – А Баба-Яга вот вообще себе особняк на Рублевке купила. Я ей говорил сто раз, давай ближе к лесу, к природе, ты ж там задохнешься. А ей хоть бы хны!

      – И Баба-Яга?! – неверяще смотрел на него Пашка. – Алексей Алексеевич, ну это же невероятно! Представляете, как мир удивится!

      – Так! Цыц! – погрозил ему пальцем Лешкин. – Никакого мира! Не надо, чтобы нас знали и трогали. Мы своими делами занимаемся, вы своими. Я с тобой по доброте душевной поделился, а проболтаешься кому, Гамаюн на тебя натравлю!

      – Не надо! – поднял руки Пашка. – А Гамаюн – это кто?

      – Птица-сестрица, – Лешкин хмыкнул. – Она вестница, но если надо и мозги поправить может.

      – Ничего себе, – только и вздохнул Пашка.

      – Ладно, было приятно с тобой поболтать. Ты давай, домой шуруй, а я аукам покажу, как мне такие проказы устраивать, – он дождался, пока Пашка встанет с пенька, а после так же взмахом руки его убрал. – И это, если про камни все-таки что-то услышишь, как-то побереги эту информацию