Дневник (не)ловкой попаданки. Светлана Нарватова

гаркнул что-то вроде «худу муду хана хагить тан» или примерно такое. Не успела запомнить. Я, дорогой дневник, вообще на слух с трудом незнакомые слова вычленяю.

      Конвоиры-охранники вытянулись во фрунт.

      Рудокопы вжали головы в плечи.

      Ша сказала своё веское «Ш-ш-ш-ша-а-а», истеричка чернохвостая.

      Длинношеее чудовище.

      Всегда хотела использовать это слово в своей речи, дорогой дневник, и тут такая возможность!

      Судя по тому, что неразбериха внизу остановилась, как стритрейсер перед бетонной стеной, начальника здесь боялись сильнее, чем Шу. Он жестикулировал и распоряжался на каркающем наречье. Конвоиры стали выталкивать часть работяг вперёд. Некоторые вопили от ужаса, но шли. Другие просто молча выходили с лицами обречённых на смерть. Видимо, ими рассчитывали откупиться от чудища. На девственниц мужики не тянули, но кто знает кулинарные предпочтения змеи?

      Я непроизвольно повернула к ней голову.

      Она повернула голову ко мне.

      Жуткую толстогубую морду, выражением напоминающую глубоководно-депрессивную рыбу-каплю.

      – Ш-ш-ш-ш-ша-а-а! – гневно прошипела она, глядя мне прямо в глаза.

      Я снова будто закаменела, и в глазах пошла рябь. И в этот момент меня словно встряхнуло. И Каплю Шу тоже. Теперь она смотрела на меня, как загипнотизированная.

      – Чего ты на меня уставилась! – испугалась я. – Смотри, какой вон там фрукт чистенький. – Я ткнула пальцем в красавчика-родонца. – Так и просится в рот!

      Я быстро кинула взгляд на Лео: не подумал ли он чего-нибудь не того. Но Леонарду, подозреваю, даже не слышал, что я о чём-то говорила. Он был как взведённая пружина и вдруг весь расслабился. Я проследила за его взглядом.

      С тихим скрежетом чешуи о камни Ша ползла по склону прямиком в направлении родонца-начальника.

      – Бежим! – Спутник потянул меня вверх по склону.

      Будто мы вчера не набегались.

      Я побежала. В конце концов, это он у нас сильный и умный. Но постоянно оглядывалась на рудник. Целеустремлённость Ши внезапно пробудила в каторжанах боевой дух. Если всё равно погибать, так почему бы не попытаться получить хотя бы призрачный шанс на выживание?

      В ход пошли кирки. Возможно, один на один меч как оружие круче, но кирок… («Кирков»? Дорогой дневник, ты не знаешь, как правильно склонять это слово во множественном числе?)…Короче, кирки брали количеством.

      И злостью.

      И жаждой убивать.

      Мы ползли по склону, дорогой дневник, как два паука на потолок. Без особой надежды обнаружить там манну небесную. Просто потому что там меньше шума и суеты.

      И ты же не думаешь, дорогой дневник, что там, наверху, нас ждал успех? Или хотя бы конец приключений?

      Не-ет, дорогой дневник! Там нас ожидал просто конец. В лице (лицах?) трёх вооружённых головорезов с родонским разрезом глаз. Правда, заметила я их только тогда, когда Лео застыл в характерном состоянии готовности к худшему.

      С воинственным воплем и обнажёнными мечами они бросились прямо на нас. Лео задвинул